Сначала она складывала еду за кровать. Но потом поняла, что доставать оттуда неудобно, и стала класть под подушку. Сухари, печенье, вафли, орешки в шоколаде – никогда в жизни у нее не было столько богатства, столько сладостей! Даже когда в детский дом приезжали спонсоры и дарили много конфет, ей доставалось совсем мало, и теперь, получив неограниченный доступ к сладкому, Кристина просто не верила своему счастью.
Но она не забывала, что надо стараться, поэтому ничего не просила у взрослых, а добывала свои богатства сама.
К концу дня у нее от стараний даже болела голова. Иногда Кристина чувствовала, что больше не может стараться и быть хорошей. Тогда она уходила в комнату и сидела там в темноте, уговаривая себя постараться еще немного. Обычно это бывало по вечерам, когда Саша возвращался с работы, и они о чем-то разговаривали на кухне. Кристина не понимала их разговоров, да и не пыталась понять. Она изо всех сил старалась.
Но однажды она не смогла больше стараться.
Было утро, и Кристина уже проснулась. Она лежала в своей кровати и прислушивалась к звукам в доме. Обычно Марина с Сашей вставали рано, и когда Кристина просыпалась, ее уже ждал завтрак и улыбающаяся Марина. В этот день они спали долго.
Кристина чувствовала, что очень хочет в туалет. Живот ныл. Но встать она боялась. В детском доме их всегда ругали, если кто-то вставал и шел в туалет без разрешения. Здесь, в семье, она тоже всегда спрашивала разрешения у Марины, чтобы пойти в туалет.
Но сейчас Марина спала. И спросить было не у кого. Вставать было страшно. А в туалет хотелось.
Кристина старалась потерпеть. Она лежала и рассматривала узоры на обоях, фотографию девочки на стене. Эта девочка в школьной форме забавляла Кристину. У нее был красный опухший нос и смешные косички, который торчали в разные стороны. Кристина часто смотрела на фотографию этой девочки, но никогда не спрашивала Марину о том, кто она. Вообще-то этот вопрос даже не особо волновал Кристину, потому что все, что волновало ее в то время – это быть хорошей и стараться изо всех сил.
Сегодня, думала она, лежа на кровати, ей обещали пойти в парк. Там надо будет вести себя хорошо. Улыбаться. Не задавать вопросов. Стараться быть аккуратной и не испачкаться.
Неожиданно она почувствовала, как матрас под ней стал мокрым. Когда она поняла, что произошло, от ужаса у нее даже закружилась голова.
Все пропало! Никакого парка, никакой хорошей девочки, никакой семьи! Теперь, вот теперь они узнают, они увидят, какая она плохая! Они все-все поймут! А что делают с такими плохими девочками? Их возвращают обратно. В детский дом. Ее вернут в детский дом, потому что теперь-то точно все станет ясно.
От ужаса и стыда у Кристины все плыло перед глазами. Какой позор! Какой стыд! Она помнила, как в детском дом ее хлестали описанными тряпками и обзывали плохими словами, если такое случалось. Она помнила, как другие ребята смеялись над ней в этих случаях. Она помнила весь этот ужас и стыд. Сейчас, вот сейчас проснется Марина. Вот сейчас она войдет в комнату и увидит то, что она натворила. Она будет хлестать ее мокрым бельем прямо по лицу, как это делали нянечки в детском доме. А, может, сразу же и отвезет ее обратно. В мокрой одежде. Потому что девочки, которые писают в кровать, не достойны носить хорошую, красивую одежду.
Когда Марина вбежала в комнату, она увидела, как на кровати, раскачиваясь из стороны в сторону, сидит Кристина – и воет. Нет, это был даже не плач. Слез у нее не было. Это был вой, вопль и стоны отчаяния.
