…Ч-черт, как башка трещит! Вроде и выпил-то немного… странно, и не помню почему-то… о-о, как ломит в висках!
Антон сел, сжал голову руками. Тяжелая тупая сила распирала ее, не давая мыслям собраться. Столетов пытался понять, что с ним, откуда такая дурная боль, пытался вспомнить… но все не складывалось, все рассыпалось.
Вчера они вдвоем пришли сюда, он приготовил наскоро закуску… ну, выпили, конечно… ему стало очень весело, а она почему-то не смеялась, только улыбалась, да и улыбка была какая-то не та… а потом… Да! А куда она делась?!
Мысль так поразила Антона, что он встал, забыв про головную боль. И тут его сразила еще одна мысль: а как ее зовут-то, эту девчонку?!
Она же называла имя. Ну конечно! Говорила, а у меня из памяти вон. Лена? Лариса?.. Или вовсе Лиана какая-нибудь?.. Черт, совсем не помню, и что было потом, не помню, и куда она делась? Вот вопрос!
Через силу он стал бродить по квартире, плохо соображая, зачем это делает.
Никого не было. Эта Лена или Лариса растворилась без следа.
Антон наконец-то догадался, что плутает бессмысленно. Разум его вроде бы начал проясняться… и он, несомненно, сам бы разобрался, что к чему… но тут раздался уверенный, какой-то хозяйский звонок в дверь.
«Кого черти принесли?..» – подумал Столетов, не догадываясь, как близок он к истине.
Открыл дверь – и удивился.
Перед ним стоял лощеный молодой мужчина в прекрасном светлом костюме.
– Здравствуйте! – с чарующей улыбкой произнес незнакомец. – Разрешите войти?
– Да-да, прошу, – запоздало пригласил Столетов. – Вы, простите…
– Столетов Антон Сергеевич?
– Я. Чем обязан?..
– Голиков Виталий Павлович. Адвокат, – представился мужчина и ловко, как фокусник, выхватил из кармана визитную карточку.
Антон удивился пуще прежнего, уставился в визитку. А незваный гость уже включил ветродуй, уже мел словесной пургой:
– …по поводу дарственной на квартиру, выписанной вами моему клиенту. Он сейчас находится в Испании, на своей вилле, будет не раньше октября, все его интересы представляю я. Соответственно, я и уполномочен поинтересоваться…
– Постойте, – прервал ошеломленный Столетов. – Какая дарственная? На какую квартиру?
Адвокат нагловато ухмыльнулся.
– На квартиру – на эту самую. А дарственная вот, извольте взглянуть.
Антон обалдело взял красивый, на плотной цветной бумаге бланк, заверенный печатью и подписью нотариуса, стал читать, и чем дальше вникал, тем больше темнело в глазах.
«Я, Столетов Антон Сергеевич, передаю в дар безвозмездно… квартиру по адресу… общей площадью… жилой площадью… что и подтверждаю». Подпись. Его собственная, Антона Столетова, подпись.
Прочитав, Антон с полминуты молчал, затем пересохшими губами произнес:
– Этого не может быть.
– Потому что не может быть никогда? – Юрист вновь нехорошо усмехнулся и веско, с расстановкой произнес: – Я, Антон Сергеевич, привык оперировать фактами, а не эмоциями. Факты же в юриспруденции – это документы.
– Понимаю, – Антон вернул бумагу. – Теперь понимаю… Ах, я дурак!.. Послушайте, господин адвокат, здесь недоразумение. Точнее, как говорят у вас, преступный умысел. Вот послушайте!..
