Но точку в сомнениях и думах поставил, видимо, всё-таки случай. На волне бесчинств с отбором посевного зерна, Василий как-то покатил в соседний район посоветоваться с местным руководством. Слово по слову, намекнули, чтобы сильно не напирал, дескать, там, наверху, лучше знают, что и как. А потом предложили поехать на недавно отстроенную крупорушку.
Вернувшись к своей повозке, Вася увидел, что вся она до бортиков, насколько возможно, была заполнена так называемой дертью – пусть и отходом от переработки зерновых, но в то же время это был корм, в хозяйстве бесценный. Особенно сейчас, в трудное, голодное и для скотины, время.
Разбираться было некогда – скоро стемнеет, да и разошлись уже все из райкома. И Вася изо всех сил погнал Мушку домой, то и дело охаживая и без того тощие её бока плёткой. В голове шумело: «Взятка!?.. Я вор?.. Или пособник?.. Почему они все думают одно, говорят другое, а делают третье?»
В открытые, к счастью, ворота двора он так и влетел ураганом, на взмыленной Мушке.
– Что случилось? – не на шутку испугавшись вида мужа, Мария замерла на пороге.
– Представляешь, родная, я теперь – вор, твой муж – вор и взяточник! Но ничего, я завтра разберусь со всеми! Я поеду прямо в обком партии!..
Таким Васю Манечка ещё не видела, молча собрала на стол нехитрый ужин и постаралась побыстрее уложить его спать. Если это был, конечно, сон…
Никто так и не узнал, сам ли Василий, случайно ли, повторил судьбу отца, или помог кто, дожидаясь его тем утром на чердаке собственного дома?..
…Юрочка жалел мать, рос послушным ребёнком. Помогал ей всем, чем мог, несмотря на слабое от постоянного недоедания здоровье. Маялся от бессилия что-либо изменить, поскольку хоть и был маленьким, но не по годам смышлёным.
Тем комбикормом, обнаруженным в двуколке по странному совпадению приехавшим очень быстро следователем, воспользовался кто-то другой. Да и кормить давно было некого. Две старых несушки зарубили на поминки самого Василия.
Но не успели, как говорится, отцвести цветочки, как посыпались ягодки. Началась настоящая маЯта. Откуда-то раскопали старые отцовские бухгалтерские отчёты, и объявили его растратчиком. За растрату конфисковали дом и всё, что представляло хоть малую ценность.
А вскоре Марии пришло и уведомление о том, что в трёхдневный срок она обязана собраться для переселения на Дальний Восток. Без объяснения причин. Так они с Юрочкой оказались на такой же великой, как и Волга, реке Амур, в городе Благовещенске.
Маялись со всем: с жильём, снимая углы по добрым людям да по ночлежным домам. Пока матери не удалось устроиться на работу в торговые ряды с экзотическим названием «Мавритания». Жить стало полегче. Удалось снять комнатку в доме одинокой старушки – в прошлом преподавателя танцев в пансионе благородных девиц – Анны Гавриловны – женщины интеллигентной, одинокой и сердобольной. Почти всё, заработанное мамой, шло на питание всем троим – Анна Гавриловна на оплату не претендовала. Так и жили. Вроде как бы даже и подумывали, что отмаялись.
Ан нет! В этих местах всегда было неспокойно. Из-за постоянной японской угрозы СССР и Китаю то и дело вспыхивали вооружённые конфликты. А территория Монголии была своеобразным плацдармом военных действий.
…Хасан, Халхин-Гол, Маньчжурия… Отдельный пласт истории. Только урегулировали здесь, как поползла коричневая чума с Запада. А значит – и вновь маята.
