– Э, постой, – он развернулся и потушил сигарету. – Это же и твоя комната тоже. Сядь, поговорим.
– О чем? – отстраненно спросила она.
– Я знаю, ты, наверное, боишься меня и все такое, но можно же не шарахаться от меня, это… выглядит странно.
– Ты починил раскладушку? – решив избежать неприятной темы, спросила Полина.
– Да, но она же неудобная, может, ты на кровати со мной останешься? Я обещаю, больше не буду к тебе лезть, – смущенно проведя рукой по своим коротким волосам, предложил Майкл. – Мне правда стыдно.
– Не думаю, что это хорошая идея.
– Ладно, тогда просто… ты будешь спать на кровати, а я там, – он кивнул в сторону одинокой старенькой раскладушки.
– С чего такой жест доброй воли?
– Я же виноват перед тобой, так что, думаю, это будет правильно.
Глава четвертая. Безумные идеи Алекса
Ужин состоялся немного позже обычного. Солнце уже давно село за горизонт, а часы показывали девять вечера. Девушки сидели за столом и болтали, поедая недавно приготовленный суп. Рядом расположился и Майкл. В разговоре он не участвовал, а лишь молча пил газировку, иногда поднимая задумчивый взгляд на Полину.
– Привет, девчонки, – послышался голос Алекса, который только что вернулся с прогулки.
– Привет, пап, – поздоровалась Полина. – Чем занимался сегодня?
– Да так… – отмахнулся Алекс.
– Каков наш дальнейший план действий? – подала голос Настя. – Мы много работаем, а большую часть денег отдаем Уэбстерам. Мы так нормально не заживем.
– Не беспокойтесь, – ответил Алекс. – Часть я оставляю себе. Так скажем, коплю на лучшую жизнь.
– Ты что, смеешься, пап? – возмутилась Полина. – Это же их деньги, если не будешь платить им проценты, это до добра не доведет.
– Хочешь жить, умей вертеться. А еще лучше – научись думать головой. Часть я оставляю себе, а им говорю, что мы заработали меньше, чем на самом деле. Они никак это не проверят. Все под контролем!
– Пап, они же следят за всеми нашими сделками! Ты издеваешься? – воскликнула Полина, пока все остальные пребывали в состоянии культурного шока.
– Кто тебе сказал такое? У них своих дел полно! И хватит кричать на меня, истеричка сраная! – разозлился Алекс.
– Я еще и истеричка? Да ты нас всех угробишь нахер! – на глазах Полины выступили слезы.
– Эй, прекрати орать на нее, мужик, – с места поднялся Майкл. Его лицо было крайне недовольным.
– Тебя вообще не спрашивали, ссыкун мелкий, – Алекс лишь отмахнулся от парня как от назойливой мухи.
– Повтори, – руки Майкла бесконтрольно сжались в кулаки, – я бы советовал тебе извиниться перед ней. Она права. Ты их реально всех угробишь.
– На хер мне твои советы не упали! – щёки Алекса пылали алой краской. – А она тут единственная, кто меня обвиняет. Не должен я извиняться перед вами, сопляками. Я вам жизнь нормальную пытаюсь устроить, а вы еще возникаете. Кто-то еще хочет со мной поспорить?
Он оглядел всех сидящих за столом. Все молчали, опустив глаза, и не решались продолжить конфликт.
– Пошел ты! – в сердцах выкрикнула Полина и, смахнув слезу со щеки, убежала на второй этаж.
* * *
Сидя на кровати и пытаясь остановить поток слез, Полина все не могла прекратить думать о ссоре с отцом. Девушка терпеть не могла, когда он называл ее истеричкой, потому что это вовсе не так. Сколько раз Полина терпела его выходки, не бросала Алекса одного, ухаживала за ним, когда тот уходил в запой и не находил в себе сил даже встать с дивана. А теперь, когда она возразила ему по весомой причине, он назвал ее истеричкой. Девушку терзала боль из-за чувства несправедливости и неблагодарности по отношению к ней.
