Все связано. Роман - страница 40

Ефрем начал обучать Артема и был доволен новым учеником. Конечно, было ясно, что о шести и даже о трех часах занятий музыкой ежедневно и речи быть не может, Ефрем это понимал и тогда, когда говорил о необходимости продолжительных ежедневных занятий. Однако, хоть и мало занимался Артем, прогресс был виден на каждом уроке. Да и Ефрем теперь занятия почти не пропускал. Ситуация его, однако, становилась все тяжелее, успевать всюду было очень сложно, боль от цепи, которая мучила его каждую ночь, усиливалась, и Ефрем, вместо того, чтобы притерпеться, мучился все сильнее и ощущал, как слабел. Он чувствовал себя, как загнанный зверь, потрепанный собаками. Однажды, после занятия с Артемом, который был последним в расписании, Ефрем отправился не на дополнительную работу, как обычно, а домой. Надо было собраться с мыслями и поговорить наконец в астрале с математиком.

Ефрем спокойно пообедал, покурил, задумался. Все-таки я поступил правильно, – подумал он. Он еще был далек от того, чтобы признать себя трусом, но твердо решил решить все нерешенное. В последнее время он готовился к этому. Не пил, даже в компании, чем удивлял своих многочисленных приятелей и знакомых, которые стали думать про него разное – от того, что завязал, до самого плохого. Непьющего Ефрема никто уже и не помнил. Люди удивлялись и стали стремиться общаться с ним, а Ефрем иногда давал им немного энергии, не рискуя пока ничего забирать. Он готовился ко второму путешествию в астрал, но все еще не чувствовал себя достаточно готовым, а скорее, чего-то боялся.

Наконец музыкант опять собрался в астрал. После обеда он расслабился, отключился от реальности и вот уже его ушей коснулись звуки вальса «Дунайские волны». Интуитивно он остановился вблизи оркестра и не зря, именно там прогуливался в компании небольшого летевшего рядом с ним облачка, отражающего формулами ход его мысли, не так давно покинувший реал знаменитый лауреат Милдсовской премии.

– Добрый день, – обратился к нему Ефрем, – извините, если отрываю.

А может быть, надо было сказать «Бонжур», – подумал он, но получилось, что это тоже дошло до призрака. Похоже, что до призрака доходили все его мысли.

– Без разницы, по-русски даже забавнее, давно по-русски не общался… Добрый день. Не очень отвлекаете. Все нормально, – призрак был довольно холоден, но каким еще быть призраку?

– Я хотел бы узнать кое-что о случайностях, скорее, об их вероятности.

– Знаю, о чем ты давно собирался спросить. Я этим много занимался, даже доклад был в Москве, но ты вроде раньше не стремился что-то обсудить, сам все знал, что делаешь, – тон призрака становился все холоднее, появился налет сарказма, но Ефрем и без того был лишен четкости понимания. Он испугался, что застрянет в астрале надолго. А если навсегда?

– Не бойся, не останешься, рано тебе пока сюда навсегда, ты эгрегору там нужен. Но если перестанешь даже временно работать на эгрегор, быстро здесь окажешься навсегда.

– У меня не было времени, я все время работал.

– Ты избегал (призрак по своей деликатности не употребил слово «боялся») выйти из зоны комфорта и у тебя до определенного момента все шло прекрасно. Ты был убежден, что твои действия универсально полезны, не замечая их конкретных последствий. Главное, что они были полезны тебе. А ведь абстрактное конкретизируется и имеет практическое применение. Даже если это происходит не сразу. Знаешь, две тысячи лет назад кто-то из древних греков увидел, что на звездном небе звезды образуют геометрические фигуры или очертания: треугольник, пес, единорог. Эти названия были использованы, чтобы наделить смыслом случайно разбросанные звезды во Вселенной, и используются до сих пор. По сути древние греки нашли способ упорядочить и наделить смыслом сложную систему и этот подход я полагаю весьма полезным. Собственно говоря, используя алгебраическую топологию, можно описать путь сложных функций структуры нейронных сетей, ведь хотя наш мозг физически находится в нашем трехмерном мире, его внутренние связи – математически говоря – функционируют в гораздо более многомерном пространстве. Тебя ведь и это интересует, не только вероятности? – Призрак был увлечен своей лекцией, но при этом внимательно следил за реакцией гостя, – Обычная математика, которую применяли к исследуемым сетям, не в состоянии описать обнаруженные многомерные структуры и пространства, но теперь есть язык, которым можно их описать. Представление о мозге включает разветвляющиеся нейроны и мягкие ткани, являющиеся трехмерными объектами. Не только каждое слово, каждая мысль представляет собой электромагнитные импульсы, а все в мире взаимосвязано. С одного уровня бытия можно перейти на другой только через качественное изменение, выражаясь привычными терминами, через набор критической массы и критической энергии, любое событие затрагивает все близлежащие к нему уровни жизни, Любое событие на чисто материальном плане генерирует колебания на энергетическом уровне, которые вызывают ответную реакцию настроенных на эти колебания других энергетических систем. Это хорошо видно на простом примере с гитарной струной. Впрочем, кому я говорю, еще Лосев писал, что «музыка не предмет психологии, не „стенограмма чувств“, а абстрактная идеальная конструкция – как математика». И, конечно, музыка – инструмент достижения целей.