Робби стиснул в руке шприц с ядом, держа его над одной из стоявших на столе пустых тарелок. Его большой палец коснулся поршня, рука напряглась, словно он был готов его раздавить. Я поморщилась, невольно задержав дыхание.
– Нет! – крикнул Диего, замахав руками на Робби. – Ты же нас всех угробишь!
Робби ослабил хватку.
– Что? Как я… – Диего бросился к нему, схватил за запястье и выхватил у него шприц. – Ладно, ладно! Черт с вами…
– Нельзя допустить, чтобы токсин попал в воздух, – Диего взял шприц двумя пальцами, словно это было что-то мерзкое, и положил его обратно на поднос. – Никому не прикасаться. Вот, тут же написано. – Он показал на этикетку. – Не допускать попадания на кожу. Одна капля может быть смертельной. А что, если эта капля попадет на вас? И кто знает, что случится, если она испарится? Мы же не знаем, какая тут концентрация. Ты мог случайно убить всех нас.
Саша подняла брови.
– Так ты считаешь, что это все по-настоящему?
Диего внимательно рассмотрел шприц.
– Точно не знаю. То есть шприц выглядит как настоящий. Но я не знаю, что внутри. – Он подтолкнул шприц кончиком мизинца, рассматривая светло-бежевую жидкость. – Ботулотоксин может быть невероятно опасен.
– Я о нем никогда не слышала, – сказала Прия.
– Это и правда самый смертоносный из известных ядов. На этикетке не написано, какая это разновидность, но если это тип «Н», то в шприце самое опасное вещество в мире. Одна капля и правда может тебя убить.
Глаза Прии стали огромными, как блюдца, а Саша прикрыла рот рукой.
Я подняла брови.
– Откуда ты все это знаешь?
Он пожал плечами:
– Точно не помню – однажды прочитал где-то. А может, документалку какую-то видел.
Если кто-то из нас залипал на научно-популярные фильмы, так это Диего.
– Это будет мгновенная смерть? – спросила я. – Что именно случится?
– Думаю, да. – Он наморщил лоб. – Это нейротоксин. Он блокирует нервы, которые контролируют твои жизненно важные органы. Легкие перестанут всасывать воздух. Сердце остановится.
От того, как он это описывал, у меня внутри все перевернулось. Он заметил выражение ужаса на моем лице.
– Не думаю, что это очень больно. Зато недолго. С другой стороны, если это тип «А» или «В», то, чтобы убить одного человека, потребуется ввести все содержимое шприца. – Диего покачал головой. – Но не зная точно, какая это разновидность яда и в какой концентрации, предсказать невозможно, пока не… ну, вы понимаете. Пока мы им не воспользуемся.
– Как вообще кто-то в нашем городе смог раздобыть подобное вещество? – спросила Прия.
– Понятия не имею. – Диего запустил пальцы в свои лохматые волосы. – Какой-то черный рынок в Интернете? А может, этот человек вовсе не из нашего города?
– Не врубаюсь, – сказал Робби, обнимая меня, словно в попытке защитить. – Почему яд? Почему не пистолет, не кинжал или еще что-то?
– Их сложнее подделать, верно? – сказал Скотт.
– Почему ты так уверен, что яд не настоящий? – спросила Саша.
Он постучал себя по лбу.
– Я просто использую свой котелок. Они хотят, чтобы мы думали, что одной капли этой штуки достаточно, чтобы убить человека, – тогда мы не рискнем проверять, как она действует. Они явно не хотят, чтобы мы пытались выяснить, настоящий ли это яд, именно потому, что он не настоящий – и они не хотят, чтобы мы это обнаружили. Просто возвратная психология.
