Всё потемнело и прожектор, которые всё это время светил на нас, начал постепенно тускнеть и зал в котором мы находили снова превратился в кухню Дика.
– Это же ты сделала, да?
– Да, у каждого тут есть своё желание. – сказала она, словно нечего не было, словно не было поцелуя в шею, и повернулась и пошла к барной стойке в своей одежде.
– Желание? У меня тоже?
– У всех каждый день есть по одному желанию.
– Каждый день?!? Ничё се.
– Мхмм… – Она встала за барную стойку и начала что-то готовить.
– Ру?
– Что?
– Почему…
(Она включила блендер)…
– Чего? – крикнула она чуть погодя.
– Говорю, почему…
(Блендер снова завизжал)…
– Что ты сказал? – сказала ухмыляясь.
– Специально, да?
– Прости-прости, – её одолел искренний смех. – говори, что хотел?
– Почему, когда я смотрю на твои глаза они как будто исчезают?
– Мне говорили: «Это сделано специально, да бы мы не запомнили друг друга», согласись бред да?
Как бы я не старался их увидеть, не выходило, они были словно солнце, выжигающее мне глаза. И тогда я пожелал себе очки, которые защищали бы от солнца и взглянув на неё увидел…
– Подашь крем? – сказала она, протирая место сухих ключичных мышц кончиками своих пальцев.
– Ща, – Брайен начал копаться в её пляжной сумке, очки выпали. – вот держи! – сказал он, напяливая очки.
– Мхмм… – она взяла крем и начала им мазать белоснежную руку, другую, вверх груди, шею, нежно водя пальцами, в своих тёмно-синих очках с белой оправой, бедро…
Мы отдыхали на пляже. Пляж который пожелала Ру был самым лучшим в моей (недельной) жизни. Это было не большое углубление метров на 3, наполненное водой и с большим количеством песка вокруг. На некоторое время лёжа на шезлонге, я начал представлять стоит ли вообще докапываться до истины… ну или я сам тут родился и буду жить тут вечно с прекрасной Ане… то есть Ру, да Ру… какой пошмар, узнает…
Она лежала, натирание кончилось… оох ёёё, план. Я начал по тихонько вставать, да бы как-нибудь затролить её. Рядом с её шезлонгом лежало ведро в котором две стеклянных бутылки, наполненные какой-то очень химозной жидкостью, лежали в окружении сотни маленьких кубиков льда, холодный кубик льда… кинь в меня… ч… ЧТО БЛЯТЬ!!! он взялся за голову, страшно… потом, сука потом разберусь, а щас должен отвлечтся… и на цыпочках шагнул к этому ведру. Пляж был полон маленьких «ракюшекь», или как она их там называет, и второй шаг к этому славному ведёрку я наступил на одну очень острую «ракюшку», вздрогнув и корчась от боли я прижал рот двумя руками и посмотрел на лодыжку, там чуть приступала кровь…
– Хочу, чтобы ракушка выпала, унесся с собой боль, закрыв рану. – сказал я шёпотом, умно.
…и туже остановилась. Я тихо сел на корты и аккуратно достал сначала одну запечатанную, потом другую полупустую. Бутылки надёжно стояли на песке а ведёрко я взял в руки и поднял над головой Ру и…
– Вывезешь последствия? – сказала она без малейшей реакции на то, что может стать в любую секунду «Эльзой».
– Как ты это делаешь?!?! Ты не спала? У тебя всё это время были открыты глаза??? – с лёгкое грустью опустив ведро, но не выпуска из рук, Брай сел на своё место рядом, не выпуская из рук, хех), – Так не интересно. – продолжил дуться он.
– Ты своё желание за сегодня потратил, а я ещё нет, могу пожелать, чтобы ты стал уткой… и будешь потом тут крякать. – сказала она, располагаясь по удобнее в шезлонге.
