В школе он учился на тройки, спортом и художественной самодеятельностью не занимался. Да, что там спорт! На уроках физкультуры и то еле справлялся с заданиями! У него был успех в другой области. И это затмевало всё! В пятнадцать лет многие из них только впервые по-настоящему целовались, обычно это случалось на праздничных домашних вечеринках – Новый год, 1-е Мая, 7-е Ноября. В кино и во время танцев мальчишки прижимались поближе к девчонкам и старались потрогать за грудь, а потом делились друг с другом впечатлениями. Для Миши Семёнова это было давно пройденным этапом, он уже делал с девчонками то, к чему они не знали даже как приступить: как уговорить, что сказать, что делать вначале, что потом? Лучший друг Витька с прежнего класса Толян тоже был знаком с Мишкой. Вечером, гуляя втроём по центральной улице города, они по-прежнему могли вроде бы в шутку повалить в снег каких-нибудь девчонок, в суматохе – как воруют на базаре во время шухера – пощупать их, добираясь до самых укромных мест. Но Мишке эти развлечения уже были не так интересны, как раньше. Витька и Толяна его «подвиги» ужасно интересовали, но как спросить? Как-то неудобно и глупо, ещё услышишь в ответ: «Что, сам не знаешь, маленький что – ли?» Но тут представился случай как бы невзначай поговорить на эту тему.
Мишке срочно понадобилась помощь, и на одной из перемен он сам начал:
– Витёк, представляешь, какая-то слишком грамотная мне попалась, тоже отличница, вроде тебя. Замечание мне сделала, мол, ошибки делаю. Речь, конечно же, шла не о его школьных работах, а о записках. Телефоны тогда были только у начальства. Мишкина мать хоть и работала заведующей магазином, но жили они в собственном доме, да ещё за рекой, телефонной связи там не было. Эпистолярный жанр в то время процветал: писали письма родственникам в другие города, женихам и сыновьям в армию, тем же мужьям и сыновьям в тюрьмы, писали и любовные записки. У Витька, как отличника, был уже один клиент, для спортсмена Телегина он вёл переписку полностью, как секретарь. Его «симпатия» любила всякие вопросики подкидывать, ставила Телегина в тупик, каждый раз надо было догадаться, что она имеет в виду и сочинить остроумный ответ. С Мишкиными письмами этого не требовалось, его подружки никаких загадок или вопросов с подвохом не задавали.
– Миш, а как ты с этой из 15-й школы познакомился?
– Увидел на катке, когда Вальку встречал. Понравилась. Заметил, что и она на меня поглядывает. Узнал у знакомых, где учится и как зовут. Послал письмо, пару раз уже встречались. Хотите посмотреть? Я завтра им смотр устраиваю.
– Смотр? Ты что, в натуре? А как?
– У ДК всем троим назначил. На одно время. Увидите, вырядятся как на парад, а мы смотреть будем, как они маршируют на морозе!
– Ладно, Толяна ещё возьмём, хорошо?
Назавтра, спрятавшись в переулке за оградой, они втроем наблюдали как у входа в ДК «Металлург» появились одна за другой три девушки. Народу на дневной сеанс было немного, и девушек хорошо можно было разглядеть. Сначала они стояли недалеко от входа, изредка поглядывая по сторонам. Потом начали прохаживаться вдоль фасада, заходить и выходить обратно из кассового зала.
Мишка показывал:
– Вот Людка, видишь, в сером пальто, это ей последнее письмо писали. Вовремя пришла – отличница, я ж говорил!
– А эта в белых валеночках моя новенькая из 10-й школы. Опоздала всего на пять минут. Но видно не нарочно, … запыхалась! Живёт далеко, у парка.
