Но мне нельзя. Я.
— Парадная. — По глазам вижу: не ждала.
Картина Соловьева «Не туда заехали». Я в её глазах это читаю. Ни—ни, никакого Репина. Дейв, который любит докопаться до этих тонкостей, может мной гордиться. Не зря просвещал.
— Это тебе, — протягиваю ушастого монстра. — И это. Только он колючий.
— Кактус в пять утра? Оригинально!
— Какой кактус? — Подглядываю на ладонь. Но буквы начинают плыть. — На, читай.
— Опунция. Это кактус, Тим. Разновидность его. Он вообще-то один из самых опасных.
— Как ты, Уль, — бормочу, вваливаясь в прихожую.
Тесное помещение. Темное. Свет попадает из комнаты.
— Ты одна?
— С мужем и тремя детьми. Надо чего?
— Не смешно. Я в курсе, что ты не замужем. И детей у тебя нет.
— Ну раз тебе известен мой адрес и подробности личной жизни... Повторяю: чего надо?
— Я, Уль. Прости, а?
Тяну к ней свои лапы и, заграбастав, прижимаю к себе. Тёплая такая.
— Руки убрал, — рычит.
— Не могу. Fermement coincé, — вспоминаю уроки репетитора. Она обычно так шипела, когда я залипал в телефоне. Неправильное употребление. Ох неправильное. У меня лучше получилось.
— Laisse-moi partir!
— Даже так?
— А ты думал, — хмыкает, пытаясь вырваться.
— Не, Уль, я уже раз поддался. Больше нет. Как хочешь.
А что, я пьяный, мне сейчас море по колено.
Пока мы боремся, девчонка задевает принесенный цветок и царапает палец. Вскрикивает и подносит к своим губам. Перехватываю её руку и провожу по ранке кончиком языка.
Она замирает. Мне кажется, я слышу, как бешено колотится её сердечко. У меня также.
Опытный же. Столько всего было с девчонками. А тут...
— Инсолито.
Хмурит брови. Попалась! Не всё-то ты знаешь.
— На диване спать будешь. И никаких рук.
— Буду. Никаких.
Скрещиваю пальцы за спиной, как в далеком детстве.
Да—да, никаких... пока сама не попросишь... добавить руки...
________
Fermementcoincé (франц.) — прочно застрял.
Laisse-moipartir! (франц.) — отпусти меня!
Insolito (итал. ) — необычная.
9. Глава 07.
Тимур.
Мышцы затекли, и я пытаюсь повернуться, натыкаясь на что-то мягкое. Этим «чем—то» оказывается спинка дивана. Откуда в моей квартире диван такого цвета соображаю долго. Успеваю лечь на спину и зажмурить глаза от яркого света.
— Проснулся?
Насмешливый голос звучит сбоку, и я с трудом поворачиваю голову.
Ульяна. Домашняя такая: в шортиках и бирюзовой футболке. Очень подходит её глазам!
Растягиваю губы в улыбке: — Доброе утро!
— Скорее день. Уже люди с обеда идут. А Вы. Тимур Олегович, всё спите.
— Ммм… Документы посмотрела? По чужим карманам лазить нехорошо.
Щурюсь, соображая как поскорее принять вертикальное положение. Спина болит, будто меня на кол посадили. И в башке шумит. Но это хотя бы ожидаемо.
— Нехорошо вваливаться в чужой дом. А я твои вещи не трогала. Не один ты умеешь пользоваться логикой.
— Что-то я плохо тебя понимаю.
— Ооо, а я-то с тобой как с равным. — Хохочет, показывая ряд ровных белых зубов. Ловлю себя на том, что хочу провести по ним языком.
— Сделай скидку на моё состояние, жестокая!
— Или на возраст?
— Нахалка. Я ведь накажу.
— Ты сначала встань и догони.
— Я же догоню.
— Догони. Но помни обещание: без рук.
Хитрая, да? Но я-то хитрее…
— И откуда в итоге ты узнала, как меня зовут?
Отвлекаю, соображая, в какой угол лучше загнать девчонку. Вспоминаю, что ночка была бурной, и мне не мешало бы принять душ и сожрать тюбик пасты. Наказание откладывается, но не отменяется.
— Сложила два плюс два. Мы встретились в офисе. Ты летел из кабинета директора. Ты на него похож. Ну и вообще-то у него на столе твоя фотка.
