А я всего лишь женщина, стоящая перед ним в одних кружевных трусиках, чёрных капроновых чулках и туфлях. И мечтающая провалиться от стыда сквозь землю.
- Ты совершенна, Хелена. – Кир вновь притягивает меня к груди, утыкается носом в шею и шумно втягивает воздух. – Обычно я говорю, как женщинам следует ублажать меня. Но не сегодня.
Тёплая мужская ладонь ложится на мой живот и медленными круговыми поглаживаниями спускается всё ниже и ниже, но так и не пересекает границу – резинку трусиков. Замирает.
Кир чуть оттягивает и прикусывает губами кожу на шее, и ко мне, как по волшебству вновь возвращается уже угасшее возбуждение.
- И чего тебе… хочется… сегодня? – шепчу я, заикаясь. Дыхание перехватывает, и становится трудно говорить.
- Подари мне одну ночь, когда всё будет иначе, чем обычно… – отвечает он вроде бы спокойным ровным голосом.
А я не то чтобы слышу, но каким-то шестым чувством улавливаю дрожь. И в голосе, и в теле Кира. И она моментально охватывает и меня. Ползёт горячими змейками по коже, просачиваясь в каждую клетку и наполняя её огнём. Огнём желания.
И я не в силах более сдерживать его.
Судорожно цепляюсь пальцами за рубашку Кира, готовая гореть вместе с ним, и выдёргиваю её из-под ремня брюк. Торопливо расстёгиваю пуговицы одну за другой, начиная с нижней, раздвигаю ткань и припадаю губами к обнажённой груди.
Голова идёт кругом, близость мужского тела и его сладковато-терпкий запах опьяняют, как игристое вино.
Мне уже начхать, что я практически голая стою перед малознакомым мужчиной. И всё, что знаю о нём, это три вещи.
Он назвался необычным и наверняка ненастоящим именем.
От него фонит такой животной похотью, что находиться рядом и не возбудиться невозможно, как ни стараешься. И я возбуждаюсь. С каждым мгновением всё сильнее.
А ещё знаю, что если прямо сейчас он не войдёт в моё ноющее нутро своим каменным членом, я просто взорвусь. Разлечусь на куски от неудовлетворённого желания.
А Кир как будто нарочно издевается и всё отчаяннее прижимает меня к себе. Заставляет чувствовать его эрекцию.
Пальцы, обжигая ласками, проникают под кружево трусиков. Жёстко сминают ягодицы и устремляются дальше, но… вдруг останавливаются на самом краю.
Я балансирую на грани между желанием самой наброситься на этого чёртового садиста и желанием горько разрыдаться.
Не хочу, чтобы он останавливался хоть на миг. Хочу чувствовать, как его чёртов палец движется во мне. И не только палец.
Хочу, чтобы Кир сорвал с меня одежду, повалил на пол и напомнил о том, что значит быть женщиной. Желанной, соблазнительной, удовлетворённой женщиной.
Отрываюсь от его груди, поднимаю голову, и наши взгляды встречаются. Его глаза горят нездоровым блеском, а мои начинает застилать туман.
Вцепившись пальцами в ремень на брюках Кира, двумя нервными рывками расстёгиваю его и тяну вниз молнию.
Штаны медленно сползают по ногам на пол. А я, сдвинув трусы-брифы, просовываю руку и освобождаю твёрдый член, торчащий, словно расчехлённое и готовое к выстрелу орудие.
Стоит лишь легонько обхватить его и провести рукой сверху вниз, как Кир с тихим хрипом прикрывает глаза и запрокидывает голову.
А у меня и у самой внутри уже разверзся настоящий ад. Там давно всё пылает.
Чуть приподнимаюсь на носочках, тянусь к моему мужчине на ночь так, что наши губы почти сливаются в поцелуе.
В голове словно вакуум. Лицо Кира расплывается перед глазами. Я тону в хмельном дурмане, и сама не соображаю, о чём прошу.
