Всего понемногу - страница 31

• спортивный талант, способностей мало;

• очень хорошие физические данные (рост, вес, скорость, ловкость), все данные должны быть в комплексе;

• сильный, волевой, бойцовский характер;

• исключительное трудолюбие.

Все эти качества опять-таки должны проявляться в единстве, а не по отдельности. Иногда у человека настолько велик, силен и самобытен спортивный талант, что остальные качества могут быть и не очень ярко выражены. Таких талантливых, самобытных, одаренных спортсменов мы знали; несколько можно назвать: в футболе Эдуард Стрельцов, в баскетболе Алан Алачачан, в хоккее и футболе Всеволод Бобров. Каждый сам может продолжить список.

Что же касается меня, то я был в лучшем случае способный к спорту, а физические данные мои были весьма скромные (рост 169, вес постоянный, 62 кг), скорее характерные для юноши, чем для мужчины. Характер у меня был бойцовский, переходящий в спортивную злость, трудолюбие бесспорное, но не до самопожертвования.

Хорошо помню, как Игорь Нетто после окончания тренировки на стадионе Юных пионеров, когда мы отправлялись в душ и уезжали домой, оставался на поле и еще 2–3 часа один, без всякого понукания, до бесконечности чеканил мяч, бил по воротам, делал рывки. При его спортивном таланте, сильном нордическом характере (он был эстонцем), хороших физических данных (рост 180 см, вес 75–80 кг) и таком трудолюбии, не удивительно, что он стал лучшим футболистом страны. Многие мои вышеперечисленные данные, плюс какие-то другие, до поры до времени скрытые не в ногах и руках, а в других частях тела, пригодились в других областях человеческой деятельности. Но спорт я до сих пор очень люблю и получаю от него огромное удовольствие, теперь как активный телевизионный болельщик.

Несколько слов о «болениях» за любимую команду «Спартак». Слово фанат тогда не употребляли. Как и вся основная мужская часть граждан СССР, я стал в первые послевоенные годы активным болельщиком, и это активное «боление» продолжилось до поступления в институт.

Все основные футбольные баталии проходили на единственном тогда большом московском стадионе «Динамо». У нас, мальчишек, не было денег на билеты, хотя они были сравнительно недороги, особенно на самую дешевую восточную трибуну, где собирались настоящие болельщики: небогатые взрослые и мальчишки безбилетники. Элита сидела на Северной трибуне, там была и правительственная ложа (Сталин футбол не любил и не смотрел, с вот главный чекист Л. П. Берия, сын Сталина Василий и многие другие высшие чины постоянно ходили смотреть футбол). На Южной и Западной трибуне сидели те, кого, по современным понятиям, называют средний класс.

Мы очень любили смотреть настоящий футбол, учились футбольным фокусам и изыскам, а потом на «Заднем поле» осваивали их. Но как попасть на футбольный матч без денег, без билетов? Контролеров была туча, все они были строгие, но к нашему счастью, соображали не очень быстро. Мы с моими ребятами всегда попадала на стадион, ходили практически на все матчи; а их за лето проходило в Москве не меньше тридцати. Я был идеологом и ответственным исполнителем. У нас существовало несколько моделей, схем, протыривания (было такое выражение «пройти на протырку») в зависимости от обстоятельств и, прежде всего, от значимости матча, а, следовательно, от наплыва зрителей и количества и вида охраны. Стадион «Динамо» и его территория были окружены забором высотой в два с лишним роста человека. Эта ограда состояла из длинных металлических прутков толщиной в два пальца, заканчивающихся довольно острыми наконечниками, как тупая стрела. Расстояние между прутками было не более 30 см, и пролезть между ними могла собака или кошка, но мальчик тринадцати-пятнадцати лет, даже самый худенький, не мог. Для того чтобы подобраться к самой арене (она почти всегда была полная), где размещалось около 60 тысяч человек, нужно было преодолеть сначала эту первичную ограду, на воротах которой стояли контролеры.