Было время, когда похожесть на людей считалась зазорной, и роботы старались выделиться за счёт этой непохожести. Они устанавливали себе дополнительные конечности или встраивали в себя разнообразные биосенсоры и оружие.
Однако после того, как людей стало намного меньше, чем прежде, у некоторых нейросетевых матриц появилась мода на схожесть с людьми, и они стали создавать гибридов людей и роботов. Именно эта самая похожесть и стала причиной того, что его наконец-то оставили в покое.
Матрицы наблюдали за его жизнью и трекером передвижения через глобальную спутниковую связь, но никогда в неё не вмешивались. Видимо, поэтому, он чувствовал себя в относительной безопасности лишь в своём собственном доме, где такая слежка была весьма затруднительной. Хозяин экранировал комнаты, устроив в них дополнительную защиту, и даже двери тут имели определенные физические особенности.
Несмотря на свой неприглядный вид прогулки по свалке роботов будили в нём положительные эмоции… Видимо люди это тоже понимали. Они с опаской оглядывались на одинокого робота, который, так же, как и они, что-то выискивал на этой огромной свалке машин и механизмов, медленно перемещаясь по этой, опасной территории.
Обычно они не вступали с ним в контакт, но почему-то не пытались на него напасть, как это делали в отношении роботов-охотников или других агрессивных механических созданий, которые могли забрести сюда по ошибке.
С ними люди расправлялись с необычайной жестокостью, разбирая их до последнего винтика. Местные власти ничего не могли с этим поделать и надеялись, что люди вымрут сами по себе из-за неблагоприятных условий их существования. Однако этого, одиноко бредущего робота люди почему-то не трогали.
Со временем люди стали его узнавать и даже приветствовать. Они даже выдумали ему новое имя, называя его «почтальоном». Что обозначает слово «почтальон» он не знал. Наверное, это слово было связано с доставкой продуктов питания или чем-то подобным. Это прозвище приклеилось к нему ещё и потому, что он выменивал у детей запасные части от роботов на еду или воду.
Люди приветливо махали ему рукой и просили дать им еды или воды. В ответ они предлагали ему то, что успевали найти на свалке и что, по их мнению, представляло хоть какую-то ценность.
Воды он им предоставить не мог, так как в том небоскрёбе, в котором он проживал всё это время, её давно уже не было. А вот что-нибудь из еды он обязательно прихватывал с собой. Справедливости ради хочется отметить, что небольшой запас воды у него всё-таки имелся, но он представлял реальную ценность, и поэтому не мог её расходовать на обычных попрошаек, обитающих на свалке бытовых отходов.
Воду он собирал с помощью специальных ловушек либо во время дождя, либо прямо из воздуха. Всё, что удавалось получить, заполнялось в специальные баллоны, которые были установлены прямо в его квартире, на самом нижнем этаже. Эта вода предназначалась для тех людей, о которых говорил хозяин, и расходовать её, ему было запрещено.
Что касается еды – ситуация была иной. У его хозяина в соседней, пустующей квартире был припрятан большой собственный склад со съестными припасами на случай ядерной войны и те консервы, которые там находились – не портились. Они могли просуществовать не одну сотню лет.
Для робота еда была бесполезным ресурсом, и поэтому он обменивал её на те запчасти, которые предлагали ему аборигены. От этих аборигенов воняло, и его датчики зашкаливали. Однако, физически вони он не чувствовал и поэтому относился к людям лояльно. Робот старался не обращать внимания на их внешний вид, который так разительно отличался от внешнего вида его хозяина.
