Растаявшее мороженное. Надо же так раскиснуть.
– К черту эмоции! Это война! Мне уйти? – Голос приятеля звенит на пороге грубости. По-другому никак. – Уже приходили с претензиями?
– Сначала многие. – Кирилл собирается с духом. – Потом перестали. Ездить дорого. – Он горько усмехается: – По-моему, им повезло – у конкурентов из «Провинции» прежние хозяева квартир просто исчезали. Иногда после передаточной подписи у нотариуса, иногда и до. И жаловаться потом некому. Мы же поступали по-человечески. И вот…
– Ясно, – резюмирует Алекс. – Надо поднять документацию, проверить всех.
– Маловероятно. Пенсионеры. Алкоголики. Не тот контингент.
– Ошибки в письме забыл?
Точно! Не дети, а эти! Очень даже.
– У кого-то могли объявиться несостоявшиеся наследники, которые обиделись на вашу деятельность. Сколько было таких сделок?
Кирилл задумывается.
– Порядка двух десятков, не больше. Это – всего. За последний год только три.
– Начнем с них. За адресами нужно в офис?
– Нет, все в компьютере. Здесь.
– Включай. И дай все данные по конкурентам. Особенно интересует их начальство. Насколько я в курсе, директор «Провинции» с вашим часто пересекается и, несмотря на конкуренцию, их связывают дружба или некие пока неизвестные нам интересы.
– Откуда информация? Я работаю в фирме, но такого не слышал.
Алекс отмахивается:
– У нас недавно приглядывали по чьей-то просьбе за этой «Провинцией» – тамошние ребята нехорошо обошлись с человеком, у которого оказались связи. Подключили нас. Все закончилось миром, кто-то кому-то заплатил неустойку, а нам – процент и надбавку за накладные расходы. Лично я в этом деле не участвовал, только помог с обработкой некоторых записей. Машина главного из фирмы-конкурента периодически стояла в районе дома Горского, но не у ворот, а всегда где-то поблизости, словно встречи были тайными. Честно говоря, меня это удивило, потому и запомнилось. Вот и прошу вспомнить каждую мелочь, которая покажется подозрительной. Нам сейчас любая зацепка поможет.
Пока компьютер грузится, Алекс накидывает варианты:
– Как думаешь: не могли ли через тебя искать возможность надавить на директора? Эдакая многоходовка. У того имущества несравнимо с твоим.
– Не знаю. Сейчас Владимир Терентьевич отсутствует по семейным обстоятельствам. Официально – уехал в командировку, но, говорят, с женой нелады. У него такое уже бывало. Оба остынут, и он вернется.
Алекс задумывается.
– Любовница тебе не могла такую свинью подложить?
– Какая?
– Какая-нибудь.
– Никаких любовниц. У меня Алена.
– А у Алены? – Алекс непреклонен.
– Что?
– Любовники.
Кириллу очень хочется заехать приятелю по серьезной физиономии.
– И не думай, – цедит он.
– Ладно, это направление по твоей просьбе списываем, – вычеркивает Алекс строчку у себя в уме, но вопросительный знак рядом явно оставляет. – Насчет Кристины. Она могла?
– Алену? – Череп Кирилла трещит и в нем что-то лязгает. – Теоретически… да. И только теоретически. Но сына…
Это выше разумения.
– У тебя два не связанных между собой эпизода. Не старайся найти одного виновного. Значит, могла?
– Говорю же: теоретически.
– Пишем «да». – Алекс делает в голове еще одну пометку.
Компьютер предлагает варианты искомого. Алекс скачивает необходимое на свой планшет.
– Что мне делать завтра? – На Кирилла жалко смотреть.
Он не трус, но. Потому что – не за себя.
– Беречь нервы. Выполнять все требования. Не нарываться. О деньгах не беспокойся, спонсирую из резервного фонда, потом вернешь. Можно не сразу. – Только что убранный планшет призывно завибрировал, Алекс достал его и пересказал пришедшие по почте результаты запроса. – Телефон грамотеев, которые звонили вам обоим, оформлен на фальшивый паспорт, сейчас не действует. Не обнаруживается даже с помощью специальной аппаратуры – да, мы имеем доступ.
