Встреча на перекрёстке миров - страница 32

Ужасно. Как она могла довести себя до такого состояния уже второй раз в жизни? Мелькнувшее в глубине души отвращение тут же сменилось жалостью к себе. Разве она виновата? Она лишь жертва. Как всегда. Неужели это ее судьба? Но даже если так, стоит ли слепо подчиняться ее указаниям? Невольно в памяти Эрики всплыл светлый образ ее психолога, пожалуй, первое хорошее воспоминание за последнее время. Эта женщина помогала ей в прошлом полюбить себя заново. И теперь Эрика старалась сделать это очередной раз, но уже сама.

Вплотную подойдя к зеркалу, она осторожно коснулась его поверхности, глядя прямо себе в глаза. Припухшие от слез и бессонных ночей – они казались слишком уставшими и безжизненными. И почему-то ей вдруг вспомнились глаза Чудовища. До безумия сейчас они были похожи.

– Эрика, – голос с трудом подчинялся ей. Едва слышным шепотом, голосом, совсем не похожим на тот, что привыкла слышать от себя, Эрика начала говорить с собой. Не мысленно, нет. Она нуждалась в том, чтобы говорить вслух. – Эрика, соберись. Тебе никто не сможет помочь. Только ты сама.

Она повторяла словно заклинание эти фразы несколько раз. Их ей сказала психолог. Никто не может помочь тебе кроме тебя самой. С этими словами тогда Эрика принялась вытаскивать себя из ямы. Из болота. Со дна. С этими словами она записалась в секцию борьбы. С этими словами она заставляла себя переставать бояться людей. Любить людей. На самом деле, это было не сложно. Нужно было лишь вспомнить, каково это – любить людей. Она их любила. Но ждала подвоха. Каждый раз. Даже если они были знакомы несколько лет, она брала с собой нож в сумке, когда шла на встречу. Автоматически зажимала в руках ключи, когда выходила из дома во время сумерек.

«Я люблю людей, но я им не доверяю», – так однажды решила для себя Эрика. И оставила всех, кого знала, чтобы однажды отправиться в бесконечное путешествие. Переезжать с места на место, ни к кому не привязываться. Со временем она нашла гармонию, стала чувствовать себя более спокойной и уверенной. Слишком уверенной.

И сейчас Эрика пыталась вернуться в это самое состояние. Заставила себя улыбнуться. Вышло безумно и чертовски неискренне. Она закрыла глаза, делая глубокий вдох. Ничего. Она попытается еще. До тех пор, пока не сможет снова улыбаться искренне и от души. Нужно лишь немного больше времени.

Сделав шаг назад, Эрика оглядела себя в полный рост. Неудивительно, что слуги не задерживались здесь надолго, она выглядела как сумасшедшая. Где-то ночная рубашка была порвана во время очередного припадка. В одном месте она умудрилась ее даже прожечь. Всклоченные, давно не мытые волосы спутались в непонятный ком, а синяки на теле приняли отвратительный фиолетово-желтый цвет. Ноги еще саднили, но, к счастью, больше не кровоточили.

– Начни приводить себя в порядок со внешности, – словно зачарованная, произнесла Эрика слова своего психолога.

Вздохнув, она принялась собирать разбросанные одеяла и вдруг замерла в нелепой позе, наклонившись за очередным. Ее пронзили последние слова Чудовища, которые он бросил, когда уходил. Почему-то раньше они не запомнились, но неожиданно всплыли в голове с такой ясностью, словно он вышел из комнаты минуту назад. «Она в зеркале. Ты всегда можешь поговорить с ней, она хороший собеседник».

Прихватив за край одеяло, она протащила его за собой, осторожно подходя к зеркалу и разглядывая его. Это зеркало было… совсем обычным. Никаких глаз или рук, как у других слуг-предметов. Никаких признаков того, что зеркало могло бы быть живым. Эрика осторожно коснулась завитков на раме и тут же отдернула руку, боясь, что оно может укусить. Ничего. Она постаралась напрячь память и вспомнить имя, ускользающее от нее. Как он назвал ее? Стоф? Нет-нет, Стоф же… Спун? Нет, кажется, это имя было…