– Да я как-то не очень по жульенам…
– Ручаюсь! Ты такого в жизни не пробовал! – Варя буквально вырвала из его рук меню и небрежно отложила на край стола.
Прозвучало, как вызов, не принять который было бы невозможно, если бы не ограниченность в наличности. Уезжая из дома, в знак несогласия с тем, что его отправляют в «сибирскую ссылку», молодой человек демонстративно выложил свою кредитку, оставив лишь наличные. На всякий случай. Первое время они были не нужны, но с началом поездок в город пригодились. Валентина как-то поинтересовалась, нужна ли какая помощь. После подаренной машины просить на бензин – признак дурного тона. Поэтому в тот раз Андрей поскромничав, отказался. А ещё зря не попросил отца, когда говорил с ним по телефону в доме Крюковых…
– Нам два жульена из белых. Один с брусничным, другой с клюквенным соусом. Один греческий салат и один таёжный. Мне можжевеловый чай, а… Андрей! Что будешь пить?
– Я вместо жульена супчика бы похлебал. – Сделал слабую попытку избежать конфуза.
– Брось! – Отмахнулась, словно от навязчивой мухи. – Никакой суп не сравнится с ним. Говорю же тебе, в жизни такого не пробовал!
Последние слова задели парня.
– Ну, я много где побывал. Кое-чего довелось попробовать…
Не считая турецких курортов с отелями «всё включено» под его «много» скрывались несколько московских клубов несильно славящиеся разнообразием закусок к горячительным напиткам.
– Я тоже пол-Европы объездила. – Девушка была непреклонна в своих убеждениях. – Такого там нет.
Ощущение надвигающегося фиаско застучало пульсом в висках. Стало жарковато.
– Варь, – почти перейдя на шепот, – я денег с собой мало взял.
Слегка непонимающий взгляд спутницы чуть было не вверг в отчаяние. Сейчас она рассмеётся, потом резко оборвёт смех, молча встанет и уйдет. А той наличности, что сохранится в его кошельке, как раз хватит на недорогой сэндвич и обратную дорогу в монастырь.
– Какие деньги? Ты о чём? Это наш ресторан. – Усмехнулась. – Папа его открыл, чтобы было, где с нужными людьми дела порешать, без лишнего внимания. У него там дальше, – махнула рукой в сторону, – кабинет.
Кроме «наш ресторан» Андрей ничего не услышал. Не хотел слышать. Кровь резко схлынула из головы. Ощутил слабость, словно только что выложился на беговой дорожке и теперь может позволить себе расслабиться.
А вот и заказ. Жульен действительно был бесподобен. Варя радовалась, словно маленькая девочка, которая смогла доказать взрослым свою правоту. «Попробуй с клюквой» – протягивала ему на своей ложке кусочек из своей тарелки. «Не торопись, почувствуй послевкусие». А после смеялась какой-то своей шутке.
После очень вкусного обеда принесли душистый чай. Первое, что пришло в голову, сравнить запах с джином, показав свою «осведомленность». Но Андрей сдержался. Это выглядело бы глупо. Вдвойне глупо было бы нарушать приятную недосказанность, парившую в воздухе, подобной банальщиной. Правда, что-то сказать было необходимо.
– Я так и не смог понять, какое мясо было добавлено в жульен. – Со слегка смущенной улыбкой. – По запаху напоминает говядину, а по вкусу ближе к индейке…
– Там нет мяса, – с выражением лица, с которым обычно произносится фраза «ты опять всё перепутал!» – только грибы, лук, специи и немного тёртого сыра…
– Да ладно! – Но поняв по выражению лица спутницы, что сказанное ею – правда, попытался выкрутиться. – Представляешь спрос на это блюдо в каком-нибудь московском ресторанчике, облюбованном хипарями, помешанными на здоровом питании? Они же не едят «убитых животных»! – Несколько секунд посмеяться над обрисованной картиной. – А где вы грибы берёте?
