– Давай лучше завтра на пляж съездим. Лето в разгаре. Ты как? – Валя кивнула. – Прямо с утра, часиков с десяти, пока солнце не жарит…
– Только перед этим на рынок заедем? Я купальник куплю.
Я хотел пошутить, но сдержался:
– Ладно. Тогда завтра в десять я за тобой заеду.
Валя опять согласно кивнула, и тень улыбки промелькнула на её лице.
– Давай кофейку выпьем, и я тебя отвезу.
– Нет, Володь, мне уже пора. – Как бы извиняясь, сказала Валя. – Да и нельзя тебе за руль – от тебя алкоголем ещё пахнет.
– Тогда, давай я тебе такси вызову.
– Зачем? Тут пять минут до торгового центра, а оттуда много автобусов до парка.
После минутных препирательств пришли к компромиссу: Валя на стоянке возле ТРЦ возьмет частника («так дешевле») и я ей на проезд дам двести рублей («хватит»). После чего Валя быстренько оделась, поцеловала меня у двери и буквально убежала. А я опять завалился на кровать.
Я так и не узнал, что она всё-таки добиралась до парка на автобусе. А ещё она прихватила с собой простынь, чтобы дома её постирать и погладить.
Вечером, отправившись в торговый центр за продуктами, заодно зашел в спортивный магазин и купил Валюше купальник, чтобы даже предмета спора насчет рынка не возникло.
На следующее утро поехал за Валей чуть раньше, чем планировал. По пути заехал за тортиком. Для знакомства с бабушкой утреннее чаепитие – что может быть лучше? А возле парка остановился купить цветов – всё-таки иду в гости к двум женщинам.
Валя открыла дверь в домашнем халатике и с растрепанными волосами. Очень удивилась и ещё больше смутилась.
– Бабушка, это ко мне, – крикнула в глубину квартиры и посторонилась, пропуская меня во внутрь, – почему ты не позвонил?
– Чтобы напроситься на чай. – Приподнял торт, как доказательство своих намерений.
Подошла Валина бабушка. Поправила очки и, в ответ на мое «доброе утро», присмотревшись ко мне:
– Я тебя знаю! – Потом, повернулась к Вале. – Ты же говорила, он – певец.
Валя от смущения залилась краской. Я тоже не знал, что делать. Машинально отдал ей цветы и торт, разулся и прошел в комнату. Комната была маленькой. Часть занимала кровать, на которой, вероятно, спит бабушка. Рядом стоял шкаф для одежды к которому примыкал старый письменный стол, за которым Валя делала уроки ещё учась в школе. На столе увидел в рамочке своё фото с какого-то корпоратива. Вдоль другой стены стояла не собранное кресло-кровать, вероятно, Валино. И маленький телевизор: жидкокристаллический, но маленький. В комнату вошла Валя:
– Пойдем на кухню, чай пить.
Я указал на моё фото:
– Убралась дома быстро и ловко:
Пыль смахнула, грязь под кровать замела.
Двое в комнате: я и Вовка,
Фотографией в рамочке на углу стола.
– Володь, я сегодня не могу на пляж. – Валя виновато улыбнулась. – У меня всё болит, будто меня вчера побили. – И, чтобы сгладить, попыталась пошутить. – Ты не знаешь, кто меня вчера побил?
– А я тебе купальник привёз, примеришь?
– В другой раз. Пошли, чай стынет. – Потянула меня за руку Валя.
Возле кухонного стола стояло только два стула. Серафима Кузьминична отрезала себе кусочек торта, взяла кружку с чаем и ушла в комнату. Я почувствовал неловкость.
– Не обращай внимания. – Махнула рукой Валя. – К ней кто-то приходит, они сидят на кухне, я ухожу в комнату. Ко мне приходят – она уходит.
– Часто к тебе «приходят»?
– Ну, когда в институте училась, порой девчонки приходили, проект делать…
