– Новая?
– Напротив, – ответил Стрикленд, – довольно старая.
– Я подумал так, потому что некоторые страницы еще не разрезаны...
– Я еще так далеко не зашел.
– В таком случае обязательно нужно возможно быстрее отвечать на вопросы.
Камерон провел ногтем большого пальца по краю первой страницы. Следующие три или четыре страницы прилипли к ней.
Он закрыл книгу и вышел из дома.
Они собирались ложиться спать. Он сидел на корточках на краю кровати, скрестив руки и устремив на пол полный отчаяния взор.
Она сидела за туалетным столиком и занималась косметикой.
– Как выглядели ее руки? – вдруг спросила она. – Ее руки, я имею в виду.
Он знал, что она имела в виду. Он скривил лицо и провел рукой по губам, словно хотел избавиться от дурного вкуса во рту.
– Тебе неприятно, что я об этом спрашиваю? – тактично осведомилась она.
– Нет, – вздохнул он. – Я и без этого все время думаю о ней. Ее руки, Бог мой, такие же, как и все женские руки... мягкие и белые.
– Нет, я имею в виду, как лежали они? Как она держала их? Ты говорил, что у нее был поврежден затылок.
Только теперь он понял ее.
– Они были у нее наверху, примерно так.
Он показал ей.
– Она хотела защитить свою шею или, пожалуй, пыталась освободиться. Пальцы у нее были скрючены, словно она пыталась царапаться.
– Тогда она могла оцарапать или поранить убийцу.
– Да, вероятно, это было единственное, чем она могла защищаться.
Поскольку она ничего больше не сказала, он поднял голову.
– А почему ты спросила об этом?
– Ах, просто так. Я глядела на свои руки и подумала о ней... Извини...
– Хорошо.
Он снова опустил голову. Она встала и подошла к кровати.
– Ты сможешь заснуть?
– Попытаюсь. Не буду тебе мешать. Можешь выключить свет.
– Не можешь же ты всю ночь сидеть на краю кровати?
– Как только я ложусь, меня снова одолевает это... Прошлая ночь была такой же. Я все время находился в ужасе, обливался потом... Это было поистине ужасное зрелище! И так неожиданно...
Роковым образом он до сих пор не признался ей об истории с ремнем.
Она задумалась.
– Мы должны что-то предпринять, – сказала она. – Подожди, у меня есть идея!
Она ушла в ванную и вернулась с трубочкой таблеток снотворного.
– Попробуй принимать это, пока не пройдет первоначальный шок. Подойди, давай руку.
Он послушно, как ребенок, проделал это.
Она встряхнула трубочку и две таблетки высыпались на его ладонь. Затем она выпрямилась и прочла этикетку.
– Рекомендованная доза – две таблетки.
– Я полагаю, в твоем состоянии можно смело принять три... может быть, даже четыре. Ты решишься принять четыре?
– Да, пожалуй. Лучше одну лишнюю, чем снова это.
Она подала ему стакан воды и он проглотил таблетки.
– Так, теперь ложись и попытайся заснуть.
Он сконфуженно улыбнулся.
– Ты очень мила ко мне, Флоренс.
– Разве ты ожидал чего-то другого, милый? – спросила она, полная нежности.
– После всего этого... Все же она была...
– Теперь все позади и забыто. Мне очень жаль, что это закончилось таким зверским образом. Но для нас обоих все это теперь отошло в прошлое.
Она взбила ему подушку, накрыла его и выключила свет.
– Спасибо, Флоренс, – проговорил он приглушенным голосом.
– Попытайся уснуть, милый, – нежно ответила она.
Прошло несколько минут, пока не подействовало снотворное.
Несколько раз он вздрагивал от страха в полусне, переворачивался с одного бока на другой, вздыхал и стонал, пока, наконец, сон не привел его в спасительное бесчувствие и погрузил в забвение. Только один раз он увидел неясный расплывчатый сон, который прошел перед ним подобно туману и медленно расплылся в пустоте.
