Прошла неделя и Стас почувствовал, что есть нечто, забытое им, но требующее внимания. С этим ощущением он провёл, работая над материалами к диссертации, наедине весь день и вечер. Наконец он понял причину своей озабоченности, когда увидел на столе ксивник, из которого торчал листок с программой занятий и телефоном своих новых знакомых, встреченных на бульваре. Взглянув на часы и убедившись, что время для звонка вполне подходящее, он решительно набрал номер. На том конце после нескольких гудков ответил уже знакомый голос Анны Семёновны,
– Алло, я Вас слушаю.
– Здравствуйте, это звонит Стас, вы меня ещё помните? – весело представился Стас и продолжил, – неделю назад на бульваре вы пригласили меня на чай.
– О! – радостно воскликнула Анна Семёновна и тут же, отодвинув от себя трубку, закричала – Серёженька! Это Стас, помнишь на бульваре шутников со сторублёвками? – и тут же снова Стасу – помним, помним, приходите.
– Сегодня уже поздно, – запротестовал Стас, – я далеко от Вас, на другом конце города, – можно мне прийти к Вам завтра вечером?
– Конечно и непременно. Только не делайте глупостей, не тащите всякой всячины, мы на строгой диете – проговорила на одном дыхании Анна Семёновна и засмеялась лёгким искренним смехом, который совершенно не вязался с её преклонным возрастом.
– Ну, а тортик – то можно? – поинтересовался Стас.
– Можно, но только старорежимный – вафельный, вы же не хотите навещать нас в больнице, – весело ответила бабушка.
– А как я вас найду? – поинтересовался Стас – дайте адресок, пожалуйста.
– Не беспокойтесь, Вам не придётся искать, мы встретим вас у метро и покажем короткую дорогу, просто позвоните и скажите, когда будете.
– Если к семи часам, Вам удобно? – поинтересовался Стас.
– Договорились – ответила собеседница и решительно положила трубку, будто бы опасаясь, что Стас передумает.
Стас положил трубку и, сев в кресло, никак не мог понять, почему он так волнуется. Ну, за стариков всё ясно, они скучают и готовы общаться с любым встречным, а вот он чего завёлся? Да, они ему очень понравились там, на бульваре, своей открытостью, душевностью и простотой в общении. При этом в их поведении, осанке, жестах и в том, как они смотрели на него, проступало то, чему нельзя научиться – порода, внутреннее благородство, что ли. Такие люди не нуждаются в помощи психолога, почему-то подумалось ему, сами десятерых в норму привести могут.
Кто же они были до пенсии, – размышлял Стас и никак не мог ничего путного придумать. И, вдруг, его осенило, они наверняка его коллеги и были тесно связаны с медициной. Такой взгляд, как у дедушки, он видел только у одного человека в своей жизни, а именно, у заведующего кафедрой, на которой он проходил практику в ММА.
На следующий день Стас с утра крутился в Муравейнике, вёл занятия, общался с друзьями. Всё было как обычно, но Влад, человек крайне чувствительный, что-то учуял.
– Что-то сегодня озабоченный, собранный какой-то, на часы смотришь. Свиданьице вечером запланировал? Как девочка? Что-то невообразимое откопал? – с улыбкой и абсолютно спокойными глазами поинтересовался Влад.
