А мне стало грустно. Совершенно печально и даже как-то пусто. Я запуталась в своих чувствах.
— Понимаешь, я столько раз возвращался и пытался понять в своём ли я уме, и когда нашёл кого-то в таком же положении, что и я, мне стало страшно. Это… вот это ненормально. Я столько времени прокручивал в своей голове разговор с тем, кто такой же, как и я. И в итоге запорол его и там, и здесь.
— Перестань, – грустно улыбнулась я, стараясь ободрить его. — Я повела себя не лучше. Мы оба хороши.
Мы пообедали и я решилась спросить:
— Почему ты, ты… – и я не знала как сказать, прикусила губу.
— Что? – снова внимательно всмотрелся в меня Максим.
— Кита напала и… – у меня все слова из головы повыкидывало, — Тэль…
— Я понимаю, почему она напала, – очень спокойно проговорил он. — И Тэль тоже.
— А я ничего не понимаю, – обречённо ответила я. — Это какой-то бред. Она и я и ни я одновременно. И если ты не понимаешь в своём ли ты уме, то я давно перестала пытаться понять.
— Это тяжело, Вика, – с каким-то тёплым сочувствием проговорил он. — Если подумать, для всех вокруг ты всего лишь теряешься в своих мыслях на пару секунд, а потом возвращаешься, и все тактично делают вид, что не заметили ничего такого, – Максим ухмыльнулся. — Но мыслимо ли – в эти секунды здесь, там ты переживаешь безумие. Порой на грани жизни и смерти. И никому не сказать, а главное – там ты задыхаешься, умираешь, а тут ничего. И вроде един с тем собой, но и одновременно нет.
— А книги? Что о таких, как мы, пишут в книгах?
— Читал, когда был мальчишкой, – ответил Корнев. — Потом так верил, что мне повезёт и я встречу другого странника, но перестал верить…
— Хочешь, я узнаю, кто его заказал? – спросил Максим, когда проводил меня до метро.
— Что это изменит? – поинтересовалась я.
— Думаю ничего, просто может быть мотивы станут понятнее, – ответил он.
Я кивнула. И мы попрощались.
Увиделась лишь на совещании в понедельник.
Романов вещал об улучшении показателей, что надо поднажать. Корнев потом так офигенно передразнил просто Алексея, что я смеялась сдерживая себя, потому что “аккуратнее Вика, местные стервятники тебя сожрут”... и это тоже было смешно.
Уходя, я попрощалась с Владом, он даже умудрился меня поцеловать, когда стояли в холле, хотя у нас было табу на подобные вещи на работе. Я развернулась уходить, Корнев, который тоже уходил придержал мне лифт. Я сказала ему спасибо и махнула рукой Владу.
И неделя прошла так невообразимо спокойно – я почти поправилась, мы наконец сходили с Владом в кино.
Заканчивался ноябрь и начиналась безумная пора декабрьской гонки за подарками, за бронями столиков в ресторанах, со всякими встречами с обменом подарками или обсуждением планов на праздники. Обычно я так не любила это суетливое время, но тут оно меня не задевало.
Я больше не зависала сама собой, в дозорах Кита была при принце, который дворец не покидал. С Максимом я переписывалась и иногда созванивалась.
На очередной понедельничной летучке Романов радостно заявил, что мы-таки выбрались из минуса, а это просто невероятный прорыв и что команда молодец. Я внутренне усмехнулась, глянула на Влада, который был невообразимо напряжён, потом на Максима – тот наоборот был расслаблен и как всегда небрежно спокоен, скучал и даже не пытался это скрыть.
К тому времени я уже знала, что он и Романов знакомы очень давно. В подробности не вникала, но слышала мельком, как девочки из эйч-ар обсуждали, что у Романова всегда на проектах в программистах Корнев.
