– Садитесь, – он моментально оказался рядом с неизвестно откуда взявшимся в руках стулом и зачастил: – Ис Метел, ис Лукр предупреждал, что вы непременно зайдете к нам. Придется подождать пару минуток. Может, вина?
Пройдоха знал, что Максимиллиан Метел не сможет проигнорировать столь любезное приглашение, и предупредил своих служащих.
– Ничего не надо, – ошеломленный Максимиллиан отказался и от предложенного стула, и от напитка. Служащий смотрел на Макса даже несколько подобострастно, будто он все еще обладал всеми правами и возможностями. Тот же, стоя посреди комнаты с корзиной трав для Оры в руках, чувствовал себя глупо.
Дверь, ведущая во внутренние комнаты, отворилась, и в помещение вошел высокий мужчина, в котором Макс не сразу признал Лукреция. Годы не пощадили старого «знакомого», но столь заметного носа он не встречал более ни у кого.
– Я же говорил тебе, идиот, что меня можно звать только в самых крайних случаях, – выговорил он подчиненному. Парнишка сжался. Макса, казалось, Лукреций не заметил. – Такая рань! Боги, что из ряда вон выходящего может произойти в такую рань?!
– Думаю, мой визит вполне можно считать особым случаем, – вступился тот за ни в чем не виноватого мальчишку, который, похоже, действовал строго по инструкции.
Лукреций зевнул, а потом все же обратил взор на Максимиллиана. Глаза у него округлились.
– Я знал, – обреченно проговорил он, – я знал, что ничего хорошего не может произойти. Притащи вина, идиот, в мой кабинет.
Делал вид, что не имел к записке никакого отношения. Умно. Макс восхитился бы, знай он точно, что хитрому Лукрецию нужно.
– И я рад тебя видеть, Лукреций, – Макс нашел в себе силы улыбнуться и, следуя молчаливому приглашению, прошел за хозяином конторы во внутренние комнаты, оставив купленные травы служащему. – У меня до прискорбия мало времени, пока меня не хватятся. Даже такая недалекая женщина, как моя госпожа, засомневается, что я ходил на рынок дольше пары часов.
И, несомненно, его визит сюда не останется незамеченным и вызовет много вопросов у стражи. Макс досадливо поморщился. Глупая выходка.
– Если вам интересно, принцепс, я ставил на то, что вы сумеете выбраться, – с энтузиазмом поделился Лукреций, принимая неудовольствие собеседника на свой счет. Фальшь в его голосе ощущалась явственно, а обращение по прежнему титулу, который сейчас Максу не принадлежал, и вовсе можно было расценить как тончайшее издевательство.
– Мне это не интересно, ис Лукр.
Служащий принес поднос с целым кувшином вина и двумя питейными чашами. Максимиллиан подождал, когда парнишка уйдет, чтобы продолжить:
– Понимаю, сейчас я не тот, кто может диктовать условия, но у меня есть просьба.
Которую стоило озвучить до того, как Лукреций покажет, зачем он действительно хотел видеть его.
От предложенного теперь уже хозяином вина он тоже отказался – в Эе вино беспощадно разбавляли водой, чего, наверное, он никогда не поймет, как и многое в этой стране. Лукреций налил себе и просмаковал пару глотков, прежде чем ответил на родном для него и Макса языке, прозвучавшем для ушей Метела музыкой:
– И что нужно от презренного Лукреция принцепсу Асилума Максимиллиану Метелу?
Сведения, пособничество, деньги, освобождение – все. Лукреций обладал силой денег и долговых обязательств, не менее могущественной, чем магия. Но Максимиллиан умел придержать коней. Начать стоило с малого.
