Он почти по-королевски указал рукой с холеными длинными пальцами и сильно выступавшими венами на П-образный стол.
Они поклонились и сели. Губернатор сел с внешней стороны перекладины П, они – напротив. По обе стороны расселись хранившие молчание Старейшины.
Губернатор произносил короткие, отрывистые фразы – расхваливал еду, привезенную из Конзвездии, которая действительно на вкус была лучше россемитской, но ненамного, поругивал россемскую погоду, с деланой непринужденностью интересовался трудностями их путешествия.
Ченнис говорил мало, а Притчер и вообще помалкивал.
Трапеза подошла к концу. На десерт были поданы мелкие фрукты в желе. Наконец все отложили в сторону салфетки, и Губернатор откинулся в кресле.
Его маленькие глазки заблестели.
– Я поинтересовался насчет вашего корабля. Естественно, мне хотелось, чтобы к нему отнеслись с должной заботой. Но мне сообщили, что его местонахождение неизвестно.
– Да, – непринужденно отозвался Ченнис. – Мы оставили его на орбите. У нас большой корабль, приспособленный для долгих путешествий. Порой нам приходится посещать враждебные миры, но нам показалось, что не стоит приземляться на нем здесь, чтобы наши добрые намерения не были превратно истолкованы. Мы предпочли совершить посадку на легком катере, невооруженными.
– Это дружественный акт, – сказал Губернатор без тени подозрения в голосе. – Большой корабль, вы говорите?
– Большой, но не военный, Ваше Сиятельство.
– Гм-гм… А откуда вы прибыли?
– Из небольшого мира в секторе Сантанни, Ваше Сиятельство. Может быть, вы не знаете о его существовании, поскольку он слишком мал и незначителен. Мы заинтересованы в установлении торговых связей.
– Торговых, вот как? А что вы можете предложить?
– Всевозможные машины, Ваше Сиятельство. Взамен – продукты, дерево, руды…
– Гм-м-м…
Губернатор был несколько смущен.
– Я в этих делах мало что смыслю. Может быть, мы и сумеем договориться. Возможно, после того, как я более подробно ознакомлюсь с вашими документами. Вы, надеюсь, понимаете, что моему правительству нужна более подробная информация. А после того как я лично осмотрю ваш корабль, я бы посоветовал вам отправиться в Конзвездию.
Ответа на это предложение не последовало, и тон Губернатора стал заметно прохладнее.
– Как бы то ни было, я должен осмотреть ваш корабль.
Ченнис сдержанно ответил:
– К сожалению, в настоящее время на корабле идет ремонт. Если Ваше Сиятельство не будет возражать, через сорок восемь часов мы примем вас на борту.
– Я не привык ждать.
Впервые за все время встречи Притчер встретился взглядом с Губернатором и ощутил мягкий толчок в груди. На мгновение ему показалось, что он тонет в бездонном море, и он поспешно отвел взгляд в сторону.
Ченнис не дрогнул и твердо отчеканил:
– Раньше чем через сорок восемь часов, Ваше Сиятельство, корабль просто не сможет приземлиться. Мы перед вами и не вооружены. Неужели вы сомневаетесь в дружелюбии наших намерений?
Наступила долгая неловкая пауза, потом Губернатор хрипло проговорил:
– Расскажите мне о мире, из которого вы прибыли.
И все. Вроде сошло. Больше никаких трений не возникало. Губернатор, исполнив официальный долг, явно утратил интерес к беседе, и вся аудитория погрузилась в тягостное молчание.
Вернувшись в отведенную им комнату, Притчер решил еще разок покопаться в своих ощущениях.
Осторожно, затаив дыхание, он попытался «пощупать» свои эмоции. Нет, никаких резких изменений в себе он не ощущал. Но разве он должен был ощутить какие-то изменения? Разве он почувствовал изменения после муловской «обработки»? Разве он не чувствовал себя тогда совершенно естественно? Так и должно было быть.
