Нервно облизываю губы, и это мое действие не остается без его внимания. Горячий взгляд теперь стекает на мою грудь, плотно обтянутую шелком платья. Даже в таком скромном наряде чувствую себя перед ним раздетой. И что это за мужчины за такие, эти кавказцы? Почему умеют посмотреть так, что внутри все переворачивается, и сразу вспоминаешь, что ты женщина. Всего лишь женщина…
— Десерт заверните с собой, — говорит он жестко официанту, а у меня по телу дрожь. Мы явно планировали провести здесь дольше, чем проводим. А я вдруг отчаянно боюсь сдвигаться с места, потому что не знаю, чего ждать после нашего диалога почти на повышенных тонах…
— Поехали. Дома сделаешь нам чай.
К пакету не притрагивается, явно давая понять, что завернутую еду на вынос должна брать я.
Как же бесит его показная доминантность.
Обратно едем тоже в тишине. И мне вдруг очень грустно, что я потратила драгоценное время на свежем воздухе на разборки с ним вместо того, чтобы наслаждаться красотой моря и его ароматом — здесь оно особенно терпкое, пряное, пахнущее свежестью и солью. Раньше мы выезжали к морю с семьей — еще когда папа был жив, — пару раз в Турцию, один в Египет, в Крым и Сочи почти все детство, но только здесь я почувствовала, что море, оказывается, имеет такой сильный аромат, особенный. Здесь оно словно бы живое.
Путь с паркинга до двери в лифте снова проходит под его внимательный взгляд.
Заходим внутрь. Я делаю пару шагов в сторону спальни, чтобы снять с себя, наконец, слишком нарядно-помпезное платье и опять зарыться в мнимый уют домашнего костюма, но не успеваю, потому что чувствую его руку на животе.
— Не спеши, — шепчет хрипло…
12. Глава 11
Я замираю и сжимаюсь. Я еще не готова к сексу… Не готова повторить все то, через что прошла. И пусть Сабина говорила, что теперь будет иначе… Я не верила… Пусть мозги подсказывали, что я должна, чтобы сделать свое положение лучше…
Алихан разворачивает меня на себя и опять долго смотрит.
— Красивая, — шепчет хрипло, — пиздец какая красивая. Покрытая еще красивее. С ума по тебе сошел, Василиса…
Шепчет горячо. Слишком горячо. Так откровенно, что это смущает меня, дезориентирует. У этого мужчины всё через край — он делает больно, не стесняясь. Не стесняясь,заставляет чувствовать себя королевой красоты своими прямыми комплиментами. Я не встречала такого раньше. Это как лед и пламень одновременно. Это пугает меня и дезориентирует.
От прикосновений шаль спадает на плечи, он вовсе ее скидывает и распускает волосы. Его пальцы обводят мои скулы.
— Не бойся меня сейчас, понятно?
Не успеваю ответить.
Он стремительно приближается к лицу и глубоко целует.
Его язык горячий и умелый. И сейчас мне почти не страшно. Рваное дыхание и дико бьющееся сердце под рукой говорит о том, что ему не наплевать на меня. Я пока не понимаю, плохо это или хорошо. Но не отталкиваю.Чтобы оттолкнуть, надо самой твердо стоять на ногах, а я,очевидно, упаду. Потому что в одночасье потеряла все точки опоры.
Снова разворачивает меня спиной к себе, дергает за молнию, тут же оставляя в одном белье. Спасибо Сабине, благодаря ей я сейчас не голая перед ним. Впрочем, этот вопрос тоже стремительно им решен — он поддевает лифчик, следом за ним отправляются и трусы.
— Не бойся, — снова повторяет сипло и целует в шею, когда чувствует, что я опять дрожу. По телу почему-то бегут мурашки.
А я боюсь все равно.
