– Сейчас?
– Если вам не трудно. – Я выпрямляю спину в ожидании.
– Извините. Не могу.
– Но… – Я ссутуливаюсь. – Почему?
– Потому что в голове у меня сейчас только два духа – Джонни Уокер и Смирнофф. И вообще, я не даю сеансов по телефону. Некоторые экстрасенсы так делают, но для меня из этого никогда ничего хорошего не выходило – и для клиентов тоже.
– Пожалуйста! Вы должны! Я в отчаянии! – Крепче стискиваю в руке телефон.
– Видно. И это не самое подходящее состояние для сеанса. – Его вдруг ставший деловым тон действует мне на нервы. – Думаю, лучше всего будет, если вы запишетесь ко мне на прием в ассоциации. Буду там через две недели. А до тех пор у меня отпуск.
– Но вы должны понять! Я не могу столько ждать. Пожалуйста! Умоляю! Я заплачу, сколько хотите!
Телефонная трубка уже скользкая от пота.
– Дело не в этом, миссис Арчер, – твердо говорит он. – Просто…
– Вы нужны мне, Иан. Вы не можете отворачиваться от людей, которые нуждаются в вашем даре.
Он снова вздыхает и говорит, что попытается, хотя и не в восторге от этой идеи. Подчеркивает: нет гарантии, что получится.
– Возможно, поможет, если вы будете держать что-то в руке. Фотографию или часы. Что-нибудь такое. Но не говорите мне, что это. Вообще ничего не говорите.
Через несколько секунд я возвращаюсь с Багпуссом и фотографией Эми в одной руке и сочинением Эсме – в другой. Пусть он судит, что все это значит, – сама я не знаю, что и думать.
Зажмуриваюсь и задерживаю дыхание. Хоть бы экстрасенс сказал что-нибудь определенное.
– Извините, – говорит он через несколько минут. – Как я и ожидал. Ничего. Темнота и тишина.
Наклоняюсь ближе к трубке:
– Попробуйте еще. Пожалуйста!
Неотрывно смотрю на фотографию Эми, надеясь, что изображение передастся Иану на его третий глаз, но он опять говорит, что ничего не видно. Вся сжимаюсь, чтобы заглушить рыдания.
– Наверное, лучше на этом закончить, – произносит он, снова подавляя зевоту.
– Погодите. Вы…
Я сажусь прямо, перевожу дыхание и только после этого нахожу в себе силы договорить. Боюсь услышать его ответ – боюсь того, что́ он будет значить для меня и к чему это приведет.
– Вы верите в реинкарнацию? – выпаливаю я.
Кажется, в этих словах вызов.
– В реинкарнацию? – В голосе мужчины сквозит удивление. – Ну да, я читал кое-какие воспоминания о прошлых жизнях, – продолжает он после секундного молчания. – Это было впечатляюще. И видел, как некоторые из моих коллег проводили сеансы регрессионной терапии – с поразительными результатами. Так что да, я верю в реинкарнацию.
– Регрессионной терапии? – У меня широко распахиваются глаза.
– Люди вспоминают прошлую жизнь под гипнозом.
– Это оно! – Я резко вскакиваю, Багпусс и сочинение падают из рук, и только фотографию Эми держу крепко; голос срывается от надежды и слез. – То, что мне нужно! Это истребит все сомнения.
– Вы явно… слишком взволнованы, миссис Арчер. Если хотите попробовать регрессионную терапию, лучше подождать, пока немного не придете в себя. Это и так-то дело непростое.
Но я слишком возбуждена, и его доводы не действуют.
– Можно записаться на прием? Прямо сейчас?
– Как я уже сказал, у меня отпуск. И в любом случае я не занимаюсь регрессионной терапией. Нет квалификации. – Медиум вздыхает. – А теперь мне и правда нужно идти. Поспать хоть немного. Чек можете прислать через ассоциацию.
Я вешаю трубку и вытираю глаза рукавом. Сама не знаю, чего от него ждала, но чувствую разочарование. Что угодно, лишь бы не молчание! Даже самый слабый намек на отклик мог бы сдвинуть баланс в ту или иную сторону, а тишина и пустота оставляют меня по-прежнему на грани.
