Вторичка - страница 37

Элли могла бы раздумывать про ночные кошмары. Связанные по смыслу, как будто вышедшие из-под пера дилетанта. Друзья, поверьте, вы бы наверняка заскучали, читая про то, как Элли отработала смену в подземном переходе под надзором криминального авторитета. Кому вообще интересно читать про мафию? Дальше – хлеще. Девушка, хрупкое дитя, после того, как подверглась ограблению, повстречала полуголого парня – о, простите за мерзкие подробности! – в дамской уборной. Ну, знаете ли, стерпели бы разного рода непотребства в литературе, но это ни в какие ворота не лезет.

– А последний раз, – заговорила сама с собой, видно, свихнувшись от одиночества, Элли, – привиделся какой-то бред про многоэтажку, парящую в космосе. Я видела сферическую панельку, сошедшую с сюрреалистических картин художников. Она была убогая, как мое жилище. Но сердце сжималось от новости, что бельмо архитектурного облика Вселенной вот-вот реконструируют, отмоют и сдадут чужакам.

Радио шипело. Элли смахнула непрошенную слезу – что нашло на нежную розу, так опрометчиво выпускающую шипы? Быть может, пресловутая тоска по родному углу. По улыбке матери, канзасской учительницы, по теплым рукам отца, канзасского фотографа. ПоТотошке… Минуточку. Какой такой Тотошка? Вычеркиваем.

Элли сделала глоток чая и улыбнулась. Сон мог бы оказаться провидением, а события – настоящими, да только одна деталь рушила реалистичность. Туалетный юноша, который оказался божеством иного плана, выглядел точь-в-точь, как ведущий «По миру пойдем!». Сновидения – это переработанный информационный мусор, Элли. Так как в жизни у тебя решительно ничего впечатляющего не происходит, кроме просмотра отупляющих телепередач и тяги к светлокудрым иродам, мозгу остается только пережевывать жвачку из сюжетов комиксов, кино и упаднических пейзажей нашего промышленного Изумрудного Городка.

Элли раз за разом возвращалась к безрассудной мысли про письмо ведущему «По миру пойдем!». Смеху подобно – просить больше ей не сниться. В звенящей от пустоты голове всплыли его бесцеремонные прикосновения – навеянные сном в январскую летнюю ночь, где обычаи не властны над миром страстей.

Элли скрыла ухмылку за смайликом очередной кружки-Страшилы. О, я теряю терпение, подобно Эгею9. Девчонка отбилась от рук. Еще и имеет наглость улыбаться!..

Дева зажгла новую свечу взамен потухшей и растянулась на ледяном столе. Лежебока окончательно разучилась пользоваться постелью.

Приемник потерял волну и монотонно шипел – Элли бездумно переключала станции, пока не услышала молодой мужской голос. Он давал интервью ночной радиоведущей.

– …Я недаром упомянул одну из моих любимых кинокартин с Киану Ривзом10. Чтобы определить, насколько «Матрица» – улыбка авгура, адресованная нам с вами, необходимо выбрать, какой именно фрагмент сюжета гипотетически ответит на вопросы современной науки, – сказал молодой человек. – Часть про восстание машин и порабощение людей? Уровень технического прогресса не потянет. Блендер вашей свекрови, например, не уйдет с кухни устраивать погром в центре города. Спите спокойно как минимум до середины века. Бытие иллюзорно? Ответ – да. Да, но. Платон представлял окружающий мир в виде пещеры, на стену которой отбрасывают тени реальные явления. Смысл в том, что человек, воспринимающий жизнь по оттиску вещей, не способен объективно анализировать их. Я даже не могу быть уверен, что пиджак на вас, который я вижу сейчас, розовый.