– Никак.
– Ладно. Начало положено. Милая Никак, куда мы едем? Ты адрес свой помнишь или уже всё вылетело из головы?
– Хам.
– Быстро же ты меняешь свои имена, но я запомню, – хмыкнул он.
– Что? Да кто ты такой вообще, чтобы со мной так говорить?
– Я твоё зеркало. Что, не нравится?
– Какое ещё зеркало? Я тебя видеть не желаю.
– И я, в общем-то, тоже. Думаю, у нас неплохой дуэт получился бы. Мы чем-то похожи с тобой, не считаешь? Ты петь любишь? – вдруг неожиданно вставил он.
– Ненавижу.
– Я тоже. Надо ж, как мне повезло с попутчицей, – усмехнулся он.
– Съезжай с трассы, я выйду. Мне в другую сторону, – настаивала я.
– Ещё чего? Час ночи. Пьяненькая девушка выходит из машины одна… Вся ухоженная, в коротком вечернем платьице, явно не от Волкова…
Он ухватился двумя пальцами за подол моей юбки и безрезультатно дернул её к коленям. Я ударила его по руке и, прикрыв руками оголённость выше колен, злобно фыркнула:
– Наглец!
Но он был в своём репертуаре:
– …На высоких каблуках со сверкающими стразами. Красная подмётка – куда там остальным до нас… Похоже и клатч довольно дорогой, а в нём ещё важные игрушки и того дороже. А что там у тебя в ушках? – оценивающе присмотрелся он. – Дай гляну… Голову отвинтить можно за такие цацки: как минимум полтора карата на каждом маленьком ушке.
– На дорогу смотри, ювелир хренов! – крикнула я.
– Только что она с моста сигануть хотела, а теперь вот кричит. Уж не обо мне ль печётесь, доктор Никак?
– Дурак!
– Ты посмотри, какой нынче словарный запас у медперсонала, – издевался он.
– Выпусти меня сейчас же! Мне надоели твои дешёвые комментарии.
Но Демид был неутомим и, смакуя моё бессилие, продолжал:
– Да ещё и на пальчике камешек не меньше, – он накрыл своей ладонью мою ладонь, касаясь кольца.
Я моментально выдернула свою руку из-под его, но вышло только хуже – его ладонь невольно скользнула с края моего левого бедра к середине.
– Прекрати меня трогать! – возмутилась я и отшвырнула его руку в сторону.
– А сколько страсти в ней есть… – почти пропел он с усмешкой.
– Есть, да не про твою честь!
– И чем же моя честь тебе не угодила?
– Выпусти, тебе всё равно не понять.
– Выпусти её, как же. Мой свободолюбивый джинн, будь уверена, что как только я выпущу тебя, так ты бесследно и исчезнешь в неизвестном направлении. И найдут тебя гораздо позже, в лучшем случае в ближнем лесочке… Если найдут вообще. А потом в криминальных новостях появится ещё одна страшная правда об умном маньяке и глупой девочке. Не стану уточнять деталей…
Слушая его, я живо представила себя в объятиях извращенца, и мне стало не по себе.
– Ты что, готова стоять одна на ночной трассе, лишь бы не быть рядом со мной в машине? Ты посмотри на себя: вся размазанно-заплаканная и утомлённая от пахнущего миндалём терпкого ликера…
Вглядываясь в мои черты, он продолжал описывать мой самоубийственный образ.
– Просто не девушка, а находка для подлеца. Тебе что, мало приключений на сегодня? – завершил он грубо.
– Послушай, кто ты такой, чтобы меня осуждать? Я была на дне рождения однокурсника, и имела полное право выпить немного. Мне не пятнадцать лет. А тебе, вообще, не должно быть до меня дела!
– Тут ты ошибаешься. Случись с тобой что-нибудь сейчас – достанется именно мне. Обязательно найдутся свидетели, видевшие, как ты садилась в мою машину, дорогая Никак. О камерах наблюдений я уже молчу.
– О себе переживаешь?
