Второе рождение - страница 17

Он выпускает сигаретный дым, пододвигает табурет, садится на него и обнимает Ольгу.

САША

(говорит мягко, не торопясь)

Заяц, прошу тебя, не строй трагедию. Думать о будущем, – в этом мудрость. В наших профессиях будущее только за рубежом. Ты знаешь, как я сыт по горло цирком своих родителей.

ОЛЬГА

Ты называешь мудростью авантюризм?

Он убирает руку, отодвигается от Ольги.

САША

(убежденно)

Дура! Ты не решила ни одной проблемы в жизни! А я решил!

ОЛЬГА

(спокойно, будто экономит силы)

Нам. Не нужны. Никакие. Перемены. Мы всего добьемся здесь.

САША

(снова поворачивается к ней и произносит в тон громко)

Я. Сделаю. Хорошую. Карьеру. Там. И хочу, чтобы ты была рядом. Ты согласна?

Оля молчит. Пауза затягивается.

Она резко встает и уходит в комнату, чтобы переодеться.

Оля срывает с себя Сашину рубашку и бросает в спящего кота. Тот резко подскакивает, и она выдергивает из-под него теплый лифчик. Петя, недовольно мяукнув, уже обустраивается на хозяйской рубашке.

Оля инстинктивно отряхивает с предплечий кажущуюся пыль. Не глядя в зеркало, быстро одевается и выходит в коридор. В его пересечении с кухней стоит Саша в нелепом шелковом халате. Запустив руки в карманы, глядит впереди себя.

САША

(негромко)

Нет того, что нельзя простить.

Оля надевает туфли, берет с тумбочки сумку, открывает дверь квартиры и выходит в общий холл. Саша подходит к двери. Повернувшись и глядя в его глаза, она с нескрываемым презрением произносит.

ОЛЬГА

У тебя азарт некрупной игры. Крушения в ней больше, чем удачи.

И сама захлопывает за собой дверь.

Выйдя из подъезда, снова упирается взглядом в «Ситроен». Эту скрипучую подъездную дверь, «Ситроены» и тартары из говядины, – все это к черту! Бессмысленную любовь и надежды – к черту!

Она бегством пытается избавиться от горящей дыры, образовавшейся в груди.

Пересекая черемуховый сад, в тишине позднего буднего вечера она слышит громкий сигнал и грохот проезжающего трамвая. Идет на этот звук, к трамвайным путям. Почти без ожидания, подходит четверка, и она в пустом вагоне садится у окна. Голова все больше наливается тяжестью, и молчаливые слезы медленно льются по ее лицу. Хочется полной темноты и бесчувствия, но электрический свет в вагоне сильно мешает. Она закрывает глаза и прижимается головой к окну…

Водитель трамвая, сухой пожилой мужчина в трикотажном свитере и рабочем комбинезоне, участливо наклоняется и трогает ее за плечо.

ВОДИТЕЛЬ ТРАМВАЯ

Просыпайся, дочка. Депо. Приехали.

Она отстраняется от прохладного стекла.

ОЛЬГА

(спросонья, тихо)

Да-да, спасибо.

Такая ночь, что спать нельзя. Безветренно. Светло. Но в помещении царит полумрак с редким точечным освещением. Отчетливо видны лишь играющие музыканты. Танцпол в клубе «Синий Пушкин». Столики заняты выпивающими посетителями. Недалеко от танцпола столик, на котором лежит мини-букет из белых роз в бумажной упаковке, стоят две тарелочки с ягодным муссом, бутылка Prosecco, фужеры.

Ольга и Алексей в окружении двух пар танцуют под живой джаз-бэнд.

Алексей медленно разворачивает Олю спиной к себе, крепко обнимает правой рукой, левую ее руку держит в своей левой руке. Немного раскачиваясь, он целует ее в шею.

АЛЕКСЕЙ

Я ждал этого. Я влюбился.

Она поднимает голову, разворачивается к нему, и он видит ее потемневший чувственный взгляд.

ОЛЬГА

У чемпионов свои турниры?