Сагиян смотрит на часы.
– Нет, его скоро обедом кормить, Люда расстроится, если он есть ничего не будет.
Великий конспиратор, если Люда не спросит, он и не скажет, что у нас сидел.
А дальше весна, май. Я иду по тропке между общежитием и нашим домом и веду за ручку Сурика Сагияна. Люда с Гамлетом уехали к врачу на осмотр, Людмиле скоро рожать, а Сурика подкинули мне. Сурке два с половиной года, он очень мил, черноглаз и говорлив, я с удовольствием держу его маленькую ручку. Я люблю держаться за маленькие ручки, обувать маленькие ножки и люблю смотреть на крохотные детские туфельки рядом с огромными емкостями мужской обуви.
Суббота, спешить мне некуда, обед готов, свои дети с отцом, и я гуляю с чужим ребенком.
На меня набегает Таня Якунина, приятельница Нины Макшановой еще по Рубежному.
Именно набегает, потому что она близорука и узнаёт знакомых, только уткнувшись в них носом.
– Зоя, – говорит она, с изумлением глядя на Сурика, – как же такой маленький пойдет в школу?
Несколько секунд я в замешательстве, не понимаю, о чем она.
– Да он не пойдет в школу.
– А ты говорила, Сереже семь лет и он идет в школу в этом году.
– Сережа и пойдет, а это не мой сын, не Сережа. Это Сурик.
– Я Сурик, – подтверждает Сурик и смотрит на Таню снизу вверх жгучими армянскими глазами.
– Странно, – Таня как бы уличает меня в том, что я отказываюсь от родного сына. – Он так похож на тебя.
– Может даже больше, чем мой собственный сын. Да и вообще все армяне похожи один на другого. Но тем не менее это не мой ребенок, а Сагиян.
– Я Сагиян, – подтверждает Сурик, еще сильнее запрокидывая голову на Таню.
– Ну, если ты Сагиян, то что ж, тогда верю, – смеется Таня и убегает.
В детском саду у сына намечался выпускной вечер.
Сергей, как всегда, перенес простуду и пропустил подготовку к танцам.
– Ты не будешь выступать, – строго сказала ему Анечка Гудзенко, девочка из пары разнополых близнецов, которые ходили с Сережей в одну глазную группу и жили в одном с нами подъезде.
Она услышала, как Сергей приглашает меня на вечер, и строго так сказала:
– Не будешь выступать, у тебя нет пары.
На личико моего сына легла трагическая тень, и губы задрожали.
Видимо, действительно, не было у сыночка пары, а то бы он сказал: «А вот и нет, у меня пара такая-то». И я иду на вечер в детский сад со страхом, что сынок будет одиноко сидеть в уголке, когда все дети будут танцевать.
Вышли детки, парами, и в первой паре мы с Катей увидели Сережу с красивой уверенной девочкой, которой он доходил только до плеча, был неловок, путался в движениях, но личико у него сияло. Девочка танцевала с удовольствием и не выглядела огорченной тем, что ей достался такой невысокий и неуклюжий партнер.
После танцев и стихов о школе пили чай все вместе и выступавшие и присутствовавшие. Детям вручили симпатичные портфели, букварь, и Сережка долго слонялся по саду от площадки к площадке, всё никак не уходил, не решался уйти, слово «навсегда» его пугало, и Катя сказала:
– Не уходит. Хочет перед маленькой Ксюшкой похвастаться, что у него портфель есть.
Имелась в виду Ксения Ярош, дочка Сашки Яроша, она ходила в один садик с Сергеем, только на группу младше. Мой всегда предпочитавший мужское общество сын любил поболтать с Ксюшей, очень оживлялся в её обществе, и его романтическая сестра приписала брату нежные чувства.
В результате постоянных упражнений в глазной группе у нашего одноглазого циклопчика улучшилось зрение и к лету он ходил без очков и без повязки.
