Второй пророк - страница 3

И вот ведь ни разу не удостоила меня даже словом, просто смотрела прямо в глаза и пыталась мысленно задушить. Задаюсь вопросом: «Что я ей сделала?», но безуспешно, никогда не узнаю ответ. Его попросту нет.

Я не сделала ничего. Ну точнее я сделала то, что должна была – последовала за своей, а не её мечтой. Не стала маминой помощницей в ее деле. Теперь враг семьи.

Начался набор актеров массовки. Через неделю будет первая часть сценария.

Снова вспомнила, что наш проект растет с каждым днем… Никогда не чувствовала такой радости. Поскорее бы съемки!

24 апреля 2141 год.

Мама приходила ко мне домой, плакала. Для нее я, «хоть и отбившаяся от рук, но все же дочь». Безумно приятно, мам!

У нас с ней состоялся разговор: она спросила про «Пророка», я рассказала ей о том, как я взволнована этой идеей, как мы с Жаком не можем дождаться ее скорейшего воплощения, буквально живем мыслями об этом. Она сказала, что она и «семья» очень расстроены новостью о том, что я буду играть главную роль в этом фильме.

«Сандра… Санни, мы все… Как тебе в голову пришла идея отдать свою жизнь ради… фильма? Ты ведь не просто сыграешь смерть, ты умрешь на самом деле. ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Мы не хотим потерять тебя. Не снова».

Меня даже на слезу пробило, действительно поплакала. Пришлось ей сказать, что я подумаю. Подумаю?

25 апреля 2141 год.

Сегодня снова виделась с Жаком, он сказал, что у него была встреча с представителем Государства. В каком же я тогда была шоке! Государство настолько заинтересовалось нашим проектом, что решило обговорить некоторые его детали с Жаком (видимо он теперь у нас за главного) и сделать некоторые предложения. Какие предложения Жак так и не сказал, это все очень, очень конфиденциально. Какое же все-таки противное слово.

Каждый раз, слыша это «все слишком секретно» слово, вспоминаю свое детство. Не трудно догадаться, что оно не было слишком… хорошим. Мама, вечно увлеченная своей работой, пряталась от нас в подвале, где обустроила себе «лабораторию». Ну это я ее так называла. На деле же это был просто ее офис, но моей детский разум представлял, что там она творит подобных себе роботов… Так грустно, что даже в своем собственном дневнике мне страшно сказать, чем все же мама занималась, ведь она ежедневно повторяла мне и брату одно и то же слово: «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО». Рано или поздно начинаешь считать запреты устоявшимися правилами. Чувствую себя жертвой Стэндфордского эксперимента.

Здесь я бы хотел прервать нить повествования Сандры и вмешаться. Я пересмотрел свои записи и пришел к выводу, что мое исследование до сих пор не дало достаточной информации о том, кто же все-таки такая Сандра Хейз. Я понимаю и надеюсь, что моя работа дойдет не только до нашего поколения, но и переживая года, а может и столетия, дойдет до наших потомков, которые с большой вероятностью не будут знать, кем является эта девушка.

В университете я специализировался не только на истории, но и на искусстве (в которое до 2155 года входил и кинематограф), так что я в достаточной степени был знаком с главными вехами в искусстве кино. Не могу сказать, что материал изучения университета часто касался этой темы, но что я могу сказать с уверенностью так это то, что данную тему профессора хоть и обсуждали, но делали это крайне осторожно. Касались лишь общих понятий и толком не давали никакой важной информации, так что таким любопытным ребятам как я приходилось искать все интересные сведения самим. Именно так я и, хоть и косвенно, но познакомился с Сандрой Хейз.