– Торпедная атака! Полный вперед.
«До цели было более сорока кабельтовых, а надо сократить расстояние до восемнадцати – двадцати или минимум до двадцати пяти кабельтовых, а в идеале до десяти кабельтовых. А чтобы пройти это расстояние, потребуется десять – пятнадцать минут и плюс на то, что немец начнет удирать, как только увидит нас, так это еще почти столько же», – рассуждал Гадд, глядя на корабль противника.
– Эх, не были бы у нас так изношены машины, мы могли дать ход до двадцати семи узлов, а теперь максимум двадцать три узла. Самый полный, выжать все, что есть, – отдал приказ Гадд.
Эсминцы, нещадно дымя и напрягая свои изношенные машины, неслись на врага, похоже что они даже превысили ту скорость, что приписывал им командир. Но вот и враг, заметив опасность, начал отворачивать и набирать ход. Из его труб также повалил густой дым. Но за то время, пока немцы не отреагировали на появление противника, эсминцы успели сократить дистанцию еще на десять кабельтовых. Немец начал отстреливаться и уходить на юг. Его радиостанция взывала о помощи.
– Корабль справа, – раздался крик сигнальщика.
Все устремили взор на приближающийся с запада трехтрубный корабль.
– А вот это самый настоящий крейсер. Похоже что это кто-то из представителей довоенных «Городов». На дальномере расстояние до крейсера?
– Семьдесят восемь кабельтовых, ваше высокоблагородие.
– До переднего сколько?
– Тридцать шесть кабельтовых.
– Значит, догоняем. Передать всем: открыть огонь по ближайшему кораблю.
Но стрелять на ходу, да с такого маленького кораблика, как вот этот эсминец, надо быть жонглером, канатоходцем и еще черт знает кем. Когда корабль то проваливается между волнами, то взлетает на гребни этих самых волн, да вокруг проносится поток воды, разбиваясь на тысячи брызг о надстройку, на которой стоит это орудие, и заливая матросов, надо хотя бы мало-мальски прицелиться в корабль, который также прыгает на волнах, а попасть – это должно свершиться чудо. С двухтрубного корабля стали сбрасывать мины, избавляясь от опасного груза. Ну а вдруг повезет, и русский корабль наскочит на такой подарок. Эсминцы чуть-чуть увеличили дистанцию между собой и продолжали погоню дальше. Трехтрубный крейсер мог пока стрелять только четырехорудийными залпами, стараясь отсечь эсминцы от преследуемого ими «Альбатроса».
– Передать на «Внимательный» и «Выносливый», чтобы отвлекли крейсер на себя, – распорядился Гадд.
Два крайних эсминца отвернули от общего строя и пошли на сближение с крейсером. Крейсер сразу отреагировал на их маневр, перенеся огонь на оба приближающихся эсминца. Но сам упорно не хотел менять курс и двигался наперерез основной группе эсминцев.
– Расстояние до двухтрубного крейсера?
– Двадцать девять кабельтовых.
– До второго сколько?
– Около шестидесяти.
Снаряды так и падали вокруг идущих в атаку кораблей, подымая водяные столбы. По корпусам и надстройкам ударили осколки, появились раненые на русских эсминцах. Немцы развили очень высокую скорострельность, пытаясь остановить торпедную атаку.
– В «Зверева» попали! – пронесся крик по эсминцу.
Все, кто находился на мостике, резко повернули головы в направлении эсминца. На втором, идущем слева эсминце между трубами в районе второго торпедного аппарата шел черный дым, но скорость он не сбросил.
– Если сохранил ход, значит, повреждения не так серьезны, – промолвил Рыбкин.
