Совершенно ясно, что все эти комбинации не представляют собой какие-то особые системы, но они помогают нам лучше понять различие стилей руководства внешней политикой. Джордж Г. У. Буш, первый глобальный лидер, стал президентом, уже имея значительный опыт в международных делах, поскольку прежде возглавлял неофициальное посольство США в Китайской Народной Республике, был представителем США в ООН и директором ЦРУ. Он знал, чего хочет добиться, и избрал своим советником по вопросам национальной безопасности человека, разделявшего его взгляды, способного быть опытным и эффективным «вторым я» самого президента да к тому же бывшего другом его семьи.
Билл Клинтон, второй глобальный лидер, не имел опыта в международных делах. Он стал главой администрации, не имея ясного представления о новой американской роли в мире и, как он сам подчеркивал во время избирательной кампании, считал, что пришло время более внимательного отношения к внутренним делам Америки. Внешняя политика была у него на втором месте, и в течение его первого президентского срока два главных внешнеполитических поста – ни пост советника по национальной безопасности, ни пост государственного секретаря – не были заняты теми, кто склонен доминировать в разработке стратегической линии.
Но во время второго президентского срока Клинтона внешняя политика явно стала более важным направлением президентской деятельности. Оба ключевых поста заняли политически активные фигуры, а сам президент принимал непосредственное участие в проведении внешней политики, не позволяя никому из советников играть доминирующую роль. Такая организационная сбалансированность отличалась от обеих указанных выше моделей и иногда отражалась на качестве разработки стратегического курса.
Третий глобальный лидер, Джордж У. Буш, поначалу доверил внешнюю политику признанной национальной фигуре, генералу в отставке, в свое время рассматривавшемуся многими в качестве привлекательного кандидата на пост президента. Казалось, что Буш склоняется ко второй модели. Но это продолжалось недолго. События 11 сентября, произошедшие в первый год его первого президентского срока, вывели президента из состояния внешнеполитической летаргии. Генерирующий политику центр переместился в Белый дом, где доминирующую роль должен был играть не советник по вопросам национальной безопасности, а вице-президент и группа высокопоставленных сотрудников Белого дома и Министерства обороны. Они имели свободный доступ к президенту и помогали ему пересматривать политику в качестве главнокомандующего «страны, ведущей войну».
Подобная модель сохранялась и в течение второго президентского срока Буша. Замена государственного секретаря Колина Пауэлла Кондолизой Райс, занимавшей во время первого президентства Буша пост советника по национальной безопасности, повысила роль Государственного департамента в системе принятия внешнеполитических решений, в которой на стратегическом уровне доминирующее положение все еще занимала та же самая группа официальных лиц. Они отреагировали на 11 сентября тем, что убедили президента в необходимости выполнения им личной, чуть ли не религиозной исторической миссии.
Таков в общих чертах бюрократический контекст, в котором формировалась политика США с момента возвышения Америки над всеми другими государствами мира. При этом чрезвычайно возросла роль президента в сфере национальной безопасности и возникли серьезные и весьма спорные конституционные последствия.
