Не поднимаясь в храм и, даже не ступая за его забор, заорала им с улицы, во все горло. – Подъем алкаши!
Ребята до этого спавшие, вокруг святого места, заозиралась поднимаясь на ноги, и пошатываясь пошли ко мне на улицу. Увидев меня всю перепачканную с разбитым лицом, первый заговорил Ванька. – Че с тобой?
– Да пока вы тут бухали, я в лесу заблудилась. Поехали домой, меня эта деревня, уже… короче вы поняли.
Как только Ванька открыл машину, я залезла на заднее сидение, и удобно уложив свое побитое тело, принялась ждать, когда парни растащат трупы по обочинам, освобождая путь. Выехав из деревни, Ванька все пытался вспомнить, хоть что – то, но дальше первой ночи, все было в тумане. Только какие – то кошмарные сны и монстры, пока он мне все это рассказывал, я уснула укачиваемая дорогой и тихой музыкой из магнитолы.
Разбудил меня Ваня уже у самого города на заправке. – Может, в клинику заедем?
– Давай, – садясь, согласилась без раздумий, вспомнив, как блювала возле болта. Ребята поехали по домам, а Ванька повез меня в ближайшую клинику. Полночи он таскал меня на руках, ногу мне зашили, анализы взяли и оставили до утра под наблюдение. Помывшись, в душе, попрыгала, к кровати. Завалилась на нее не чувствуя тела и боли от обезболивающих, в надежде поспать по – человечески укрылась тонким флисовым пледом бледно – розового цвета, в палату зашел Ванька, с подносом еды. Для меня и себя, я моментально села, поесть в этом селе мне не удавалось. Наевшись супа и пюрешки с рыбной котлетой от души, я откинулась на подушку, парень ел, молча, изредка бросая на меня косые взгляды, в очередной раз когда его взгляд поднялся к моему лицу, я не выдержала. – Что?
– Ни чего! – Замотал головой, – просто сон… Блять, просто жесть, ты там с монстрами чуть не в рукапашку махалась. А потом мы в церкви проснулись. Это… странно.
– Пить надо меньше, до белой горячки нажрались, вели себя как свиньи. Бегали по округе, орали. В церковь вломились, давай там танцевать, я чтоб на вас не смотреть в лес пошла, пока гуляла, стемнело, бегала по нему как дура, вас звала, а вы дрыхли, у самого святого места. Нечисть вы, самая настоящая. – Наигранно обиженно отвернулась к стене, боясь что он может догадаться, что я вру.
– Прости, сам не знаю, что на нас нашло. Все как в тумане, воздух, что ли свежий… – Он быстро подошел к моей койки и взял за руку. Я повернулась, надув губы, и махнув рукой, пролепетала ангельским голоском, все еще держа его за руку. – Забей, ты лучше к Димке домой смотайся, я у него в комнате, в которой спала, на постели свой крест забыла, привези мне его.
– Хорошо, – Забрав у меня поднос, сжал мою ладонь и вышел из палаты. А я, потянувшись, улеглась поудобней и уснула.
Утром Ванька принес мои вещи, из машины в которой они остались, когда мы приехали в клинику, и мой крест. Взяв в руки холодный черные камень, подумала, если бы я призвала Бельфегора, он бы их куда быстрее и без урона для нас, убил бы одним щелчком пальца. Надела на шею, и откинулась на подушку. В палату тут же постучали, я пригласила войти. На пороге стоял улыбающийся во все 32 Господин. – Ох, Анна, мы, как только узнали о происшествии с тобой, я сразу же решил приехать, проведать тебя!
Меня перекосило от елейности его голоса, как будто сахаром вперемешку с медом и кленовым сиропом, поливали мозг. – Здравствуйте дядюшка, – кивнув ему, ответила переводя взгляд на удивленного Ваньку, он внимательно изучал моего посетителя. Бельфегор быстро подошел ко мне, презрительно окинул Ваньку взглядом. – Это из – за него ты пострадала? – Парень тут же подскочил с дивана, хотел оправдаться, но я быстро перебила его, чтобы он не начал говорить.
