– Нет, я все же пойду, – покачала головой я и преувеличенно бодро добавила: – Ничего со мной не случится.
– Уверены?
– Да, пожалуй.
Не успела я попрощаться, как Алек с неожиданной прытью наклонился и меня поцеловал. Буквально мимолетное касание, но…
– Зачем это? – спросила я, внезапно севшим голосом.
– Просто… – он пожал плечами, но при этом не отрывал взгляда от моих губ, и не похоже было, чтобы он раскаивался. – Ладно, Ната, до завтра. Жду вас у охранного периметра в семь. И будьте осторожны.
– До завтра, – подозрительно покосившись на мужчину, я вылетела из комнаты. Хотелось сейчас быть отсюда как можно дальше.
И одновременно хотелось остаться.
10. Глава 9
Когда мы утром встретились, оба решили не вспоминать вчерашний инцидент и сделать вид, что ничего не произошло. Хотя, если подумать, ничего и правда не произошло.
Ну поцеловались, если одно мимолетное касание можно так назвать. А то, что я никак после этого не могла заснуть и при каждом воспоминании у меня сердце билось чаще – это не имеет никакого значения. Я же умная и взрослая, я должна мыслить рационально, чтобы здесь выжить.
А значит никакого романа у меня с реном Зеером быть не может. Точка.
– Светлого утра, – поздоровался тот, когда я подошла к нему и дежурившему охраннику – дороги и тропинки к храму были все еще перекрыты.
– Светлого, – кивнула я. – Как тут обстановка?
– Все так же. Вот возьмите, – Алек протянул мне какой-то металлический брусок в пару сантиметров толщиной и пять длиной, испещренный замысловатыми знаками.
– Что это? – я повертела поделку в руках. Он выглядел и чувствовался, не как обычный кусок металла, а явно что-то магическое.
Причем, если кухонная утварь, типа артефактной платы, была всего лишь обычной металлической коробкой с конфорками, так похожими на наши родные, и чтобы ее активировать, нужно было дать магический импульс, то здесь артефактная сущность предмета ощущалась сразу же.
– Артефакт, – пожал плечами рен Зеер. Ответ совершенно точный, но совершенно бесполезный, да.
– Это я поняла. А для чего он.
– Он предотвратит то вредоносное воздействие на ваш организм, которое несет взбаламученное после взрыва поле, – как маленькому ребенку начал объяснять он.
Мне кажется, или он раздражен? Может, чувствует вину за вчерашнее? Или ему моя реакция не понравилась и он обиделся? Ладно, чего теперь гадать, если я ничего с этим сделать прямо сейчас не могу. А может дело и вовсе не во мне…
– Его надо активировать? – я с уважением повертела брусок.
– Нет, просто держите в руке, он должен касаться кожи. Вы готовы?
– Да, пойдемте, – кивнула я.
И мы, собственно, пошли.
Арена представляла собой печальное зрелище. От нее, по сути, осталась только женская раздевалка и часть фасада трибуны над ней. Мужская съехала в образовавшуюся яму на половину и вся пошла трещинами. А сам храм и дно полигона представляли собой нечто…
Я подошла поближе, заглянула за край оплавленного кратера. И тут же отпрыгнула.
Ой не нравится мне это!
– Рен Зеер, – медленно проговорила я, пятясь, – вы знаете, что такое радиация?
Дно ямы представляло собой спекшийся от очень высокой температуры до состояния стекла песок. Черного цвета.
Я, конечно, не уверена, да и никакого ядерного гриба я над лесом не видела, но это какая же должна быть температура?! И я не знаю, может ли что-то другое дать подобный эффект.
