Мистер Мэйсон подал знак, но никто не спешил начинать бой. Персиваль и Смитти кружились, как два тигра по арене, изредка совершая показательные атаки. Каждый проверял оставшиеся силы противника и старательно просчитывал затраты магии на заклятья. После долгого дня их резервы подходили к концу.
— А что будет, если оба окажутся не в силах применять магию? — спросила я Чарити.
— Все решит рукопашный бой, — ответила та, не отрывая напряженного взгляда с поля.
Мда, в этом случае у Смитти не было и шанса. Первым терпение лопнуло у Персиваля, и он сделал необдуманный выпад с огненным шаром. Смитти только этого и ждал, обдавая его ледяным щитом. Персиваля сбило с ног, но он использовал ударную силу и, словно акробат, совершил кувырок назад. В ответ к Смитти полетел рой маленьких огненных стрел, напоминающих залп картечи. При всем желании он не мог поддерживать блок в полный рост, и несколько огненных шариков попали по ногам и подкосили мага.
В этот момент Персиваль пошел в ва-банк и потратил остатки сил на огромный огненный шар, запустив его в противника. Щит треснул, и Смитти упал на лопатки. От его солнечного сплетения поднималось облачко пара. Шар достиг своей цели и прожег плотную кожу защитной брони, вплоть до живой плоти. Свисток мистера Мэйсона возвестил об окончании боя. Победил Персиваль.
Трибуны ликовали. Чарити вскочила, восторженно отбивая ладошки. Персиваль повернулся спиной к противнику и наслаждался минутой славы.
Смитти же, не смирившись с поражением, привстал и поднял руку. Первой, что происходит, поняла Чарити. Видя, как мистер Мэйсон отвернулся и зовет Альбертину на поле, она сложила вместе ладони. Из ее рук, словно из пожарного гидранта, хлынул мощный поток воды и добавил Смитти на орехи. Его тело протащило по полю на добрых три метра, от чего в песке остался глубокий след.
Мистер Мэйсон погрозил пальцем Чарити, и та поспешила сесть на место, тем самым скрываясь за спинами зрителей. Смитти унесли с поля под неодобрительный гул. Персивалю вручили памятную табличку, и на этом состязание было окончено.
Мы покинули стадион и направились прямо в столовую. Чарити, которая с утра перехватила только сэндвич, умирала с голоду.
— Как думаешь, кого Персиваль пригласит на танец? — тихо спросила подруга.
Ее мимолетная радость от победы возлюбленного уступила место горечи от того, что придется пропустить праздник.
— Если у него есть хоть немного здравого смысла, то он пригласит тебя, — прямо ответила я, присаживаясь за столик, — ты ему жизнь спасла.
— Не преувеличивай.
— Ну хорошо, ты сделала его королем бала, а не королем лазарета. Кстати, как ты себя чувствуешь? Уверена, что не сможешь пойти?
— Да.
Я обратила внимание, что Чарити сегодня бледнее обычного. Видимо, к вечеру у нее будет обострение таинственной болезни. В поле зрения попали Персиваль и Тайлер.
— Легок на помине, — шепнула я подруге и отметила, что идет победитель соревнования прямо к нам.
— Чарити, — он поднес ее ладонь к своим губам и поцеловал, — спасибо за то, что прикрыла на поле. Я этого не забуду.
— Не стоит, — она зарделась, потупив взор.
Пусть Чарити и не могла пойти на бал, но девушка явно ждала приглашения. Или знака, показывающего, что ее чувства взаимны. Кажется, с поцелуем и всеобщим признанием на публике она этот знак получила.
— Сейчас вернусь, — вдруг сказал Персиваль, заметив кого-то в столовой.
