Полдня я сдерживался. Потом всё-таки вылез из кровати и пошел к дивану. Мама, Кондрашова и Юрик ели на кухне. Когда Юрик ест, он обычно не отвлекается. Я надеялся хотя бы пять минут спокойно полистать журнал. Я вытянул журнал из-под кровати. На обложке были голые люди. Тут Юрик запрыгнул в комнату и заорал:
– Попался!.. Мам, Таракан ходит! Мам, сюда!
Прибежали мама и Кондрашова. Я сел на пол и не знал, что делать. Я боялся, что мама испугается. Вылезать из кровати и ходить – в шесть месяцев было рановато. Но мама только секунду смотрела на меня испуганно.
– Сашуля, ты не ушибся?
Она подумала, что я выпал из кровати.
– Нет! – ответил Юрик. – Он умеет ходить! Я же говорил…
– Обалдеть! – сказала Кондрашова. – Правда, что ли умеет?
– Ну, а чего вы хотите?.. Он же вундер киндер! – сказала мама и осмотрела меня, нет ли шишек и синяков.
Юрик тем временем ухватил журнал и попытался утащить из комнаты.
– А ну дай сюда! – скомандовала мама. – А ну сам вышел!.. Бегом!
Юрик обиженно засопел и вышел. Наверняка, торчал у двери.
Мама сунула журнал Кондрашовой и отнесла меня в кровать. Потом они с Кондрашовой стали разглядывать журнал.
– Ну, ничего себе!.. Фу-у-у, гадость!.. Это ж надо так раскорячиться…
– Бабы у них страшные, да?
– Ага. А мужики, вроде, ничего…
– Да, ладно! Гладкие, как пингвины, аж, противно… Ну, Валера, ну развратник!
– А если б Дашка нашла? Даже страшно подумать…
Дашка никогда не сюсюкала и почти не играла со мной. Я ей не нравился. Было обидно. Я пытался привлечь её внимание. Улыбался, тянул руки, даже пытался обнять. Дашка отворачивалась или отмахивалась.
– Отстань, урод!
Я смотрел на себя в зеркало и не понимал, что со мной не так. Обычный ребенок. Нос, рот, уши – всё на месте. Глаз немного косит и плохо видит, ну и что? Я часто его закрывал и смотрел другим глазом. Некоторым казалось, что я подмигиваю.
Мама удивлялась.
– Даш, ты чего такая бука? Он же твой родной брат. Обняла бы, поцеловала…
Дашка только морщилась, фыркала и уходила. Особенно ей не нравилось, когда кто-то говорил, что мы с ней похожи.
Однажды мама попросила Дашку пять минут побыть со мной на детской площадке, а сама зашла в магазин.
Я уже засыпал, когда в коляску стали заглядывать мальчишки. Один – незнакомый, а второй – племянник акушерки тёти Нади. Они показывали на меня пальцами и ржали. Дашка пыталась их отогнать по-хорошему, но они не отставали. Зря.
В общем, когда я услышал крики и выглянул из коляски, один мальчишка согнулся пополам и держался за живот. А племянника акушерки тёти Нади Дашка тыкала носом в песочницу, прямо в куличики малышей. Малыши орали, их мамаши тоже.
Прибежала мама, оттащила «бешенную» Дашку и торжественно обещала наказать.
– А чего они брата моего обзывают! – оправдывалась Дашка.
– Как обзывают-то? – спросила мама дома.
– Чудилом косоглазым.
– Понятно, – сказала мама и не стала наказывать Дашку.
Вечером Дашка неожиданно поговорила со мной о жизни.
– Тебе тоже не светит, Таракан. Всё в жизни только красивеньким, понял?.. Они вообще не парятся. Ещё узнаешь, как это несправедливо…
Я хотел спросить почему, но вместо этого сказал «да»
Дашка посмотрела на меня с удивлением и вздохнула.
– Значит, уже понимаешь… – Дашка показала мне сжатый кулак. – Если что, Таракан, ты под моей защитой. Я могу тебе врезать, но больше никто…
Это всё-таки было лучше честного предупреждения Юрика: «Я, конечно, буду тебя защищать, Таракашка. Но если тебя обидит кто-то старше и сильнее меня, я сразу убегу…»
