– Меня ведь на гору перевели, – сохраняя ажиотаж ответил Тетива. Под горой он подразумевали городскую свалку. – Теперь там ошиваюсь. Сегодня выходной, вот решил по родным местам прогуляться.
– И как тебя туда занесло? Кого положил за место?
– Да никого я не трогал. Старый вахтер почил, а меня порекомендовали. Вот я и ошиваюсь теперь там. Работаю до седьмого пота, зато в тепле. Запомните, мужики, если уж совсем некуда деваться или с голоду помирать будете, дергайте на горку, найдете, чем заняться.
Я промолчал. На лице Белицкого можно было разглядеть недовольство. Уж кто-то, а мой товарищ не понаслышке знал, что городская свалка – испытание, посильное далеко не каждому. По сравнению с руководством горки Магистры и местная власть в секторах были детьми. Нигде не умирало столько бездомных, как на свалке. Там не действовали обычные законы, отчего рисковать и соваться туда решались немногие.
«Да и живется там так себе: дышишь гарью весь день, если работаешь в перерабатывающей зоне. А если работаешь на сортировке на улице, то от холода скорее сдохнешь или от вони», – как-то описывал свой опыт Белицкий.
– А как твоя женщина, Леонид? Сдается, вы помирились? – спросил я, не заметив, как Белицкий за спиной товарища жестами показывал мне замолчать.
– Ай, Моне, гори оно все пламенем, – Тетива отмахнулся и широко улыбнулся, демонстрируя редкие зубы. – Разбежались.
Еще раз махнув рукой, Тетива сильно закашлял. Проходящая мимо нас девочка демонстративно зажала нос, на что я высунул язык и скривил рожу. Испугавшись, она прибавила шагу.
– Давай-ка мы пройдемся в аптеку, – предложил Белицкий Тетиве, и, подхватив его под руки, мы зашагали в сторону социальной аптеки.
Она располагалась на первом этаже обычного жилого дома, и возле ее входа образовалась очередь. Вначале мы стояли в стороне, пропуская людей вперед, – нам не хотелось чувствовать на затылках недовольные взгляды. Приближался конец рабочего дня, и мы, поспорив с двумя женщинами средних лет о том, можем ли мы в безобразном, по их меркам, внешнем виде входить в аптеку, все-таки оказались внутри помещения.
– Дорогуша, нам бы какое-нибудь бюджетное противовирусное, – Белицкий взял на себя ответственность объяснить, что требовалось. Тетива молча стоял в стороне, сам не зная, что его тревожило.
Женщина за прилавком стала показывать разные упаковки и описывать действия, содержащихся в них порошков. На заинтересовавшие его, Белицкий отвечал решительным кивком.
– И сколько они стоят?
Продавщица назвала цены, после посчитала скидку и наконец-то назвала сумму, которой у нас, несомненно не было. Лишь в тот момент мы принялись подсчитывать наши общие сбережения. Общими усилиями мы могли себе позволить парацетамол и пластинку противовирусного.
– Ну что поделать. И этим вылечусь. Спасибо, друзья, – выйдя из аптеки, Тетива раскланялся в знак благодарности. Его сбережений не хватило бы и на пластырь.
Подул сильный ветер, отчего мы прибавили шагу. Но не успели мы отойти и нескольких метров, как нас окликнули.
– Уважаемые, вы забыли, – к нам приблизился рослый мужчина в дорогой кожаной куртке. Всунув Титеве в руку бумажный пакет с названием аптеки на лицевой стороне, он по-приятельски хлопнул его по плечу. – Не болейте.
Не дав возможности поблагодарить себя, мужчина скрылся так же быстро, как и появился. Нам оставалось лишь бросить ему вслед слова благодарности, да чуть позже попытаться вспомнить лицо, которого ни я, ни мои товарищи не успели разглядеть.
