– Уже завтра, – с грустью подумала я, понимая, что пришло время новых испытаний.
По такому случаю мачеха спешно устроила торжественный семейный ужин, больше похожий на утонченную насмешку. Ну, какое торжество и радость – если Аурила с дочерью откровенно боялись, как бы я их не опозорила. Пусть не любили меня – переживу, но зачем лицемерить? Заготовили бы провизии в дорогу, дали наставлений и от души пожелали бы победить, чтобы я никогда не возвращалась и позабыла о своем поместье. Всего-то! Так нет же.
В неловкой тишине мы изображали семью. Я медленно ела, не зная, как в таком случае повела бы себя истинная Кризель. У меня накопилось много вопросов, но Меркрас с того раза не появлялся, а никого другого я расспрашивать не рискнула, чтобы не будить подозрений. Просто кровь из носу было необходимо попросить у Аурилы денег на дорогу. Для этого же следовало знать местные цены и денежную систему. Можно было бы пойти на хитрость, тем более что была пара идей, как разбудить в ней щедрость, но я не хотела доводить дело до крайности. Ведь лучше хрупкий мир, чем добрая ссора. Да и отчасти понимала мачеху. Родная дочь всегда дороже.
Набравшись смелости, спросила:
– Милая матушка, а сколько вы дадите мне с собой в дорогу?
От моей наглости у мачехи с Августой выпали приборы из рук и звякнули о тарелки.
– Понимаю, что вы взволнованы, но согласитесь, истинная управительница поместья – вы. Лишь поэтому я рискнула обратиться к вам с просьбой.
Надо сказать, Аурила умела держать себя в руках, когда хотела. Она быстро пришла в себя и, потупив очи, ответила:
– Сколько в моих силах.
Но и я не собиралась так просто сдаваться.
– Я не транжира, но, вдруг, по окончании отбора мне не хватит средств вернуться домой. Мне же придется останавливаться в сомнительных, самых дешевых постоялых дворах и гостиницах. Только представьте, что может случиться со мною?! – я дотронулась ладонями до щек и изобразила смущение и ужас.
– И что ты от меня хочешь? – холодно возмутила она, переходя на деловой лад. – Я и так пошила тебе шесть платьев.
«Аха, самых скромных. А самое красивое перешили из другого, только вставили гармоничные вставки!» – хмыкнула я и пошла на шантаж.
– Ладно, я! Вы считаете, что ничего радостного меня в жизни не ждет. Но в чем виновата Августа?! Если со мною что-то случится…
Мачеха забыла, как дышать.
– Хватит! – вышла она себя. Чтобы скрыть чувства, вытерла салфеткой тонкие губы на красном от возмущения лице. – Так уж и быть, добавлю еще.
– А я еще раз клятвенно обещаю заботиться о чести нашей семьи, – улыбнулась я, скрывая торжество от небольшой победы.
Передавая вечером два бархатных мешочка, у мачехи был такой вид, будто вручала в мои руки свою судьбу. Наверно, потом долго вертелась в постели и поздно заснула. Только этим я могла объяснить, как нас со Свельдой прошляпили, когда мы ранним утром незаметно перетащили сундук с моими скромными пожитками вниз и встали у ворот поместья. Я всего-то хотела тихонько уехать и обойтись без наигранных рыданий со стороны Аурилы. Однако, как ни вглядывались с нетерпением в розовеющий горизонт, дорога оставалась девственно чистой.
Верная Свельда присела на сундук и прижала к груди сумку с провизией. Она мне нравилась, и я бы с радостью взяла ее с собой, но жаль, что это невозможно. Гонец предупредил об отсутствии лишних мест.
– Леди, Кризель, я буду молиться за вас. Если Всевидящий услышит наши молитвы – вы уж не забудьте нас… – наивная глупышка отчего-то верила, что я обязательно побежу. Блин, победю. Короче, выиграю на конкурсе невест. Откуда простой крестьянке знать, что жизнь во дворе – это не только балы и наряды, но и предательства, измены, интриги… Но разочаровывать девушку не хотелось.
