– Согласен. Тогда помоги мне!
– Что? Я же с-сказал, что…
– Встать помоги! – развел руками Карадор. – Я, кажется, опять прилип…
Опустив голову и глядя в пол, темноволосый подросток стоял перед сидевшим в кресле совершенно седым мужчиной, который двумя руками опирался на трость с массивным набалдашником. Двое – женщина средних лет и плечистый молодой человек – стояли по обе стороны от него, словно часовые. В соседнем кресле у камина полулежала молодая девушка с заплаканными глазами. Ее старшая сестра, спокойная и холодная, словно ничего не произошло, держала стакан, в котором ждала своего часа успокоительная настойка.
– Я… Простите, отец, но я должен так поступить, – помолчав, промолвил подросток. – Я не могу возвращаться в Дом Ящера. С дядей случилась беда. Ему нужна помощь. Я чувствую это! Я должен идти! Отпустите меня!
Сидящий в кресле Даральд переглянулся с женой. Хельга коснулась рукой его плеча. Она не принимала особого участия в судьбе внебрачного сына своего супруга. Для нее достаточно было того, что полукровка жил под одной крышей с ее детьми и пользовался теми же благами, что и они. Долгое время она вообще боялась, что сын надменной эльфийки захочет отнять у ее детей то, что принадлежит ему как старшему ребенку, по праву первородства. Титул, земли, влияние на короля… Не сразу она поняла, что для Келлегора все это не имело значения. Собственные магические силы занимали его гораздо больше.
– Ты отец, тебе и решать!
– Скоро меня не станет, – вздохнул Даральд. Предостерегающе вскинул руку, останавливая Исмираль, уже открывшую рот, чтобы возразить. – Два-три года, вряд ли больше, а потом – все… Я знаю это и спокойно жду, когда настанет срок… Вы все, мои дети, уже достаточно взрослые и можете сами о себе позаботиться, но Келлегор… Он еще ребенок…
– Я не ребенок! – тут же встрепенулся полукровка.
– Почти ребенок, – поправился Даральд. – По эльфийским законам он еще несовершеннолетний и не имеет права распоряжаться своей судьбой. У него обязательно должен быть опекун, старший наставник… из числа кровной родни. Ты, Гайворон, – поднял он глаза на сына, – успеешь постареть прежде, чем твой единокровный брат достигнет совершеннолетия. Карадор Аметистовый подходит на роль наставника как нельзя лучше…
– Убийца, – прошипела из кресла Дисана.
– Твой Даральд жив, хотя и потерял много крови, – парировал ее отец. – И сейчас его жизнь вне опасности. В свое время его отцу пришлось гораздо хуже. Кроме того, виновность лорда Карадора не доказана. В ране побывало два кинжала, и лишь один принадлежал убийце. Второй был, скорее всего, использован для отвода глаз!.. Так что я, думаю, смог бы доверить воспитание своего сына бывшему наследнику Аметистовому… которого еще надо отыскать!
Он покосился на своего первенца, и Келлегор, прекрасно все понявший, просиял.
– Спасибо, отец! – пылко воскликнул юноша, падая перед креслом на колени и обнимая ноги герцога Паннорского. – Я вас не подведу! Я уже почти сдал экзамены и…
Даральд вскинул глаза, обратив взгляд в дальний угол. Все невольно притихли.
Присутствовавший при этой сцене «ящер» – ведь формально юный Келлегор-полукровка оставался послушником монастыря и стажером – сделал шаг вперед.
– Тот, кто отдал себя служению Ящеру, – промолвил он сухим голосом, таким же ровным и безжизненным, как и взгляд его светлых глаз на пергаментно-желтом лице, – не должен связывать себя с миром. Заботы людей – не для нас. Тот, кто отрекается от бога ради суетных страстей, должен быть готов к тому, что и бог отречется от него. Держи!
