За это время она успела встать, подошла к окну в гардеробной и смотрела в него, продолжая что-то бормотать. Я подумала, что она несет? Какой Жел? Мой отец растил меня до пяти лет, хотя я этого практически не помню. Мама рассказывала, что он не всегда был таким, м-м-м ужасным. Он учил меня читать, играть в солдатики и рассказывал загадки, которые вместе со мной потом разгадывал.
– Думала торчать мне здесь до темноты, – оживилась незнакомка, оторвавшись от окна. – Наконец-то сам генерал Жел! Собственной персоны. Пошли-ка обратно в зал, спрячемся там и сделаем ему большой сюрприз. Больше всего на свете он любит, обожает сюрпризы! Знаешь девушки из торта все такое…
Я очень сомневалась, что мой отец «обожает» что-то, кроме алкоголя. Но она меня не слушала, схватив за руку, потащила в зал и спряталась дверьми, запихав себе за спину.
– Ш-ш-ш, – велела шипя.
Она казалась мне чем-то неприятной, и мне было не по себе от одной мысли, как разозлиться отец, когда мы ему сделаем вот такой сюрприз. Страшно представить, каковой будет его реакция? От женщины пахло дорогим парфюмом, и она была выше меня на целую голову, но сумочка в ее руках подрагивала.
У меня глаза на лоб поползли, когда она раскрыла ее и внутри пустого дна я увидела нож. Небольшой, но достаточный, чтобы тронуть сердце человека. Сама же она постукивала носком сапожка.
Отец вошел в комнату, распахнув двери, и никуда не глядя сразу пошел к столу. Он был уверен, я налила ему суп и ушла наверх. Так обычно у нас происходит общение.
– Генерал Жел! Сладкий мой, – выпалила незнакомка, выскакивая из-за двери.
Отец не успевший сесть, пронзительно подскочил и сделал три больших шага в нашу сторону, остановился как вкопанный. Я могу поклясться, его зрачки расширились максимально возможно, глаза распахнулись, от неожиданности у него открылся рот и он перестал дышать.
Он смотрел на незнакомку и не мог поверить, что видит ее, а она стоит посередине комнаты. А затем на его лице пробежала тень испуга и он резко всем собою опал, сдулся, как мыльный пузырь.
– Неужели ты не узнаешь меня! А приятель? Так стала коротка твоя память или ты пропил в отчаянье все мозги?– сказала она, не сводя с него глаз.
– Малика, – выдохнул он кое-как.
– Узнал-таки, наконец! – отозвалась она, практически нараспев. – Не все пропил, видать. И боевых товарищей делящих с тобой и поек и пули не забываешь, старый. Ах, сладкий мой, Жел! Как давно мы не виделись, страшно представить.
– Ладно, – прорычал отец, но в голосе не звучало и десятой доли его обычного напора или гнева. – Ты нашла меня, и стоишь тут передо мной. Зачем ты явилась, сюда?
– Узнаю тебя Жел, не меняешься, – произнесла женщина по имени Малика и вытащив меня из-за спины, обняла за шею рукой, так словно намеривалась придушить. – У тебя славная дочь. Не ожидала от тебя. Давай мы ее сгоняем за добавкой и закуской, к твоему пузырю. А пока она погуляет, мы с тобой потолкуем и вспомним старое. Наше славное боевое прошлое. Столько лет не виделись. М?
– Никуда она не пойдет, – заявил отец. – Дома все есть.
– Неси тогда, будь послушной заинькой, – сказала Малика, отпуская меня.
Я сходила в погреб и принесла банку огурцов и еще бутылку водки. Мой отец и его странная приятельница сидели за столом на его углу и тихо шушукались. Она так и не стала раздеваться, даже шапки не сняла. Под их взглядами, я открыла банку и поставила чашку с огурцами на стол, рядом бутылку и вторую стопку.
