Гулять по морозу больше не хотелось. Месье Жано подозвал официанта (так ему было легче называть) и спросил, что тот рекомендует. Половой рекомендовал блины гречневые с «набором» и чайную «пару». Что такое «набор и пара», Жано не знал, но положился на совет. Официант плохого не посоветует: как любой французский гарсон, рассчитывает на чаевые.
Вскоре у стола появился официант с подносом размером с колесо телеги, на котором тесно жались десятки видов рыбы, икры и каких-то загадочных паштетов. Ну и гора самих блинов. Вторым подходом были принесены самовар с чайником заварки. А остывшие убраны со стола. Гостю пожелали «приятного аппетита». Эту русскую фразу месье Жано знал отлично. Только какой нужен аппетит, чтобы все это съесть?
Из другого угла трактира Актаев поглядывал, как француз опасливо намазал на блины яичную заправку, как неумело свернул и отрезал маленький кусочек. С таким манерничаньем он застрял надолго. Актаев никуда не торопился и неспешно закусывал блинами. Иногда в филерстве бывают приятные моменты.
• 16 •
Дорогую гостью Кирилл Макарович вышел провожать на мороз, не накинув пальто. Он благодарил за приятное знакомство, за радость, которая ему была подарена, и сокрушался только о том, что еще раньше, во Франции, сестра не познакомила его с очаровательной баронессой, а она не познакомилась с его батюшкой. Это недоразумение Кирилл Макарович обещал исправить, как только отец вернется в Москву.
Слушая комплименты и не пожалев ручку для прощального поцелуя, Агата думала, что управляющий рад сумме первого взноса, которую она оставила по контракту страхования жизни. Сумму столь значительную, что дама сразу стала выгодным риском для страхового общества.
В желании услужить управляющий пошел так далеко, что предложил лично сбегать за извозчиком. Которые стояли на Кудринской площади. Такую жертву баронесса не приняла. На прощание Кирилл Макарович, как любой мужчина, просил о новой встрече, уже безо всякого коммерческого душка, он готов был заехать за баронессой, куда ему прикажут, и вести в лучший московский ресторан, хоть к «Яру», хоть в «Эрмитаж». Дама не раскрыла, где остановилась в Москве, но обещала подумать о следующей встрече. Во всяком случае, наверняка заглянет на вечер, который Валерия устраивала каждый день Масленицы.
Отделавшись от долгих провожаний, Агата пошла в сторону Поварской улицы. Кирилл Макарович долго высматривал озорное перышко на меховой шапочке, которое развевалось, как знамя победителя. Пока не исчезло за поворотом улицы. Агата знала, что молодой человек смотрит ей вслед. На душе у нее стало немного спокойнее. Нельзя сказать, что она целиком поверила Кириллу Макаровичу, но, если бы Валерия действительно замышляла что-то очень плохое, наверняка обмолвилась бы брату. Пока подписывали бумаги, Агата несколько раз спрашивала и так и эдак о намерениях Валерии, но всякий раз получала ответ, что ничего дурного сестра устроить не может. Оставалось на это надеяться.
Проходя мимо посудной лавки, Агата вспомнила, что теперь интересуется домашним хозяйством и как приличная женщина обязана разглядывать кастрюли и сковородки. Ничего занимательного она в них не находила, посуда вызвала глубочайшую скуку, но что поделать, если такова женская доля. Магазин был не слишком большим, но так плотно забит кухонным товаром, что разобраться в нем не представлялось возможным. Приказчик был занят, обслуживая почтенную мать семейства.
