– Ты говорила Дамб… Твою ж, – и вот тут внезапно прорыв случился, – так почему ты мне тогда не сказала, что волноваться там не о чем, и с твоим подопечным все в порядке?
– Эм… – я даже с ответом растерялась. Он что, обо мне и моем слуге беспокоился? Да уж, мысли Северуса неисповедимы…
И вновь тишина в комнате. Владислав явно слился с диваном, даже не пытаясь вмешаться в разговор, а вот эмоции Снейпа наконец вылились наружу.
– Так, ребятки, – все же заговорил первым волхв, – устал я сегодня, спать пойду, – и не дожидаясь ответа телепортировался к себе в комнату.
Т- тактичность. Хотя сейчас это действительно было вовремя. Я и сама не ожидала, что эмоциональные качели Северуса начнут выходить за грань. Кстати на счет нее – походу и нам пора перенестись в безлюдное место….
Тяжела и неказиста судьба простого менталиста
Луна средь звезд на темном пастбище блуждала…
На самом деле я не думала о том, что темная энергия из Северуса решит искать выход так быстро. Конечно, когда мы ночью отправлялись «прогуляться» на безлюдные места, профессор потихоньку пытался прочувствовать ее. Это одна из причин, почему сваливали из Хогвартса – чтобы при прорывах она не вылилась случайно в стены замка. И дело не в том, что это опасно для учеников, а в том, что это могли почувствовать. В Хогвартсе немало стоит сигналок от Дамблдора, на самом деле, а лишний раз мой щит ставить не хотелось, чтобы не оказывать лишнее влияние на Сева.
За это время он лишь научился ощущать ток негативной энергии не как сросшуюся с ним часть, а как лишний и мешающий компонент. Я ждала, когда он научится сливать ее наружу, постепенно очищаясь от этого говнеца. Целью было оставить малую частичку лишь в районе метки, чтобы уже сам маг смог контролировать ее.
– Прости, я, – начал было Северус, но не успев договорить упал на траву и согнулся от боли.
Недолго думая, быстро подсела к нему и резким движением разорвала левый рукав, чтобы добраться до метки. Место вокруг нее начало покрываться ожоговыми волдырями, а наружу начала пробиваться темная дымка. Положив голову мага к себе на колени я взяла его за руку чуть выше мрачного клейма и наклонившись прошептала:
– Кричи, Сев, выпусти боль, выпусти все то, что тебе не нравится. Не замыкай в себе вновь эти эмоции. Если злишься – злись, покажи это, выкинь наружу. Хочется плакать – реви. Ты слишком долго держал в себе все это. Я УСЛЫШУ ТЕБЯ!
И его наконец прорвало. Тело начало выгибаться, а хриплый крик пронзил округу. Меня трясло вместе с ним. Я постаралась перенять часть ощущений на себя, но их оказалось настолько много, что даже такой как я стало не по себе.
– Освобождайся, мой хороший, – продолжала шептать, гладя его черные длинные волосы и чувствуя, как по моим щекам ручьем текут слезы, – ты не один, ты сможешь, даже сильные должны показывать слабость. Я ВЕРЮ В ТЕБЯ!
Я не знаю, сколько это продолжалось точно. Уже привычный рассвет начал озарять поляну, на которой мы находились. Тело Северуса все еще изредка вздрагивало, но лицо наконец разгладилось и избавилось от гримасы боли. Метка вернулась в привычный поблекший вид, но я чувствовала, что ее власть стала намного меньше. Но главное не это – нити обетов тоже начали истончаться.
– Что ж эти твари сделали с тобой, Северус. Я знала, что тебе тяжело, но не знала, что настолько. Прости, что заставила тебя пройти через такое. Дальше будет легче.
