Вынести себя за скобки - страница 3

– Вы похожи на Дуррина, – сказала я. – В таком же полосатом костюме и такой же вредный. Однажды он меня столкнул с высокого здания, я пролетела много этажей вниз и даже чуть не упала, но повисла в воздухе, не долетев чуть-чуть до земли. Встроенная в мой скелет опция аэродинамики и отработанная программа «Эваз» способствовали моментальной остановке на нужном этаже и фиксации на нем.

– Ха-ха-ха, – засмеялся он, поблескивая огнем своих холодных и злобных глаз.

– Итак, зачем вы здесь, милая?! – прокуренным голосом злобно спросил он.

– Я хочу знать все о вашем мире, – жадно сказала я.

– Ребята, покажите свои телефоны! – громко распорядился он.

Все присутствующие цверги-карлики вынули из карманов прозрачные стеклянные прямоугольники.

– Вот, смотри – это телефоны. У вас, милая, таких пока нет. Но скоро будут! Они двусторонние и абсолютно прозрачные. Выглядят, как бруски чистейшего льда. Выплавлены из специальной особой смеси стекла. И ни кусочка пластика и металла! При этом полное отсутствие хрупкости. Этот состав мы храним в секрете. Технологии и информация скоро будут отправлены в Верхний мир, и вы получите первые образцы для тестирования.

– Хорин, а где твой телефон?!

Хорин, почесывая затылок, достал свой старенький Apple.

– Простите, господин Главный Архитектор, я так люблю свой металлический старенький Apple, что не имею душевных сил с ним расстаться. Простииите, – понурив голову, виновато сказал Хорин.

Вот тут как раз и произошел взрыв!

– Ты меня позоришь, Хорин! – истерически закричал Главный Архитектор. – Позоришь!!! Ты позоришь всех нас! Все наши достижения и новейшие технологии!

Карлик топал и прыгал на столе. Его большие круглые голубого цвета глаза сверкали словно молнии, а ноздри раздувались от ярости и гнева, он краснел от негодования и злости, словно самый острый красный перец.

Мой вежливый проводник тихо предложил продолжить экскурсию. Я привстала и пошла за ним. Мы незаметно покинули господина Главного Архитектора и его свиту.

Свернув за угол, мы попали в отдел биологических исследований. В большую медицинскую лабораторию. Маленькие цверги там бегали в белых халатах. Каждый был занят своим делом, и никто на нас внимания не обратил.

Однако мое внимание привлекли огромные стеклянные колбы с меня ростом. Они были заполнены прозрачной жидкостью, в них плавали тела различных особей, похожих на людей. Подойдя поближе, я стала разглядывать. В одной из колб было тело вампира: острые уши, клыки. В другой – тело цверга, ростом в три раза меньше вампира, нос картошкой и густая рыжая шевелюра. В третьей колбе находилось тело обычного человека, как я. В четвертой – существо, похожее на гоблина: огромный торс, лысый, с мощной нижней челюстью с торчащими вверх клыками на ней.

Судя по многочисленным трубкам, присоединенным к их телам, все эти особи были живыми. Словно большие зародыши в стеклянных резервуарах.

– Это образцы, – сказал цверг в очках и белом халате, подойдя к нам. – Мы их выращиваем для исследований. Вот, например, тело вампира полностью прошло все исследования и клинические испытания и запущено в серийное производство. Их популяция весьма уменьшилась за последние 200 лет. И мы получили госзаказ на производство 1500 штук примитивных особей.

В мозг каждой особи встроен датчик, который позволяет нам наблюдать за их ростом и развитием в отдельности. Выживают не все. Многие погибают от голода, болезней, в конкурентной борьбе за лидерство, а некоторые, наоборот, становятся умнее, сильнее, проворнее, даже овладевают искусством речи, приобретают способность переработки и освоения различной информации. Полученные опыты они анализируют и приходят к логическому пониманию причины и следствия, приобретают способность делать выводы. Такие особи крайне редки, можно сказать, единицы, они представляют для нас огромный интерес! Из каждой партии до таких высоких способностей всегда доходит только лишь одна особь, и на молекулярно-программном уровне сложно распознать ее на ранних стадиях развития. Программная мутация происходит в периоды между сильнейшими стрессами, которые граничат буквально с программой апоптоза (смерть), едва касаясь ее. Эта грань настолько тонка, что предполагает лишь легкое касание, почти незаметное, словно дуновение ветерка. Но если затрагивание происходит жестко, программа ломается и особь деградирует. Вы наверняка уже видели первые образцы, которые были доставлены к вампирам и ждут своего созревания в таких же колбах? – поправляя свои круглые очки, спросил ученый-цверг.