В комнате у Дримдума висели часы-ходики с гирями на цепочках. Очень старые часы, заслуженные. Вот только ходили как хотели. Время, конечно, показывали, но какое-то нездешнее. Странное время. Может быть, даже иностранное. Но в какой стране сейчас такое время никто не знал. Хотя Дримдум не забывал подтягивать гири на цепочках, чтобы они двигали часовой механизм. Ведь без этого ходики не ходили бы и не показывали бы никакого времени.
Впрочем, Дримдум совершенно не переживал, что у него в комнате какое-то непонятное время, хотя все, кто заходил туда, очень удивлялись странным часам.
Дело в том, что кроме времени в часах ещё жила кукушечка.
Когда-то она выскакивала из-за маленькой дверцы в ходиках каждый час и исправно твердила своё «ку-ку». Потом часы стали работать странно, и кукушечка перестала выглядывать. А потом…
Это случилось, когда Дримдум сидел в своей комнате и горевал, что никто его не понимает. Тут-то и открылась дверца на ходиках, высунулась кукушечка и спросила:
– Тебе, наверное, грустно?
Сначала Дримдум даже не понял, кто с ним разговаривает. А когда понял, то не удивился, только буркнул:
– Разве не видишь, что не весело?
– Вижу, – кивнула кукушечка. – Поэтому и высунулась. Между прочим, я совершенно не обязана это делать.
– Ну да, – угрюмо ответил Дримдум. – И правильное время часы не обязаны показывать?
– Ой, тебе это важно? – удивилась кукушечка. – По-моему, есть вещи гораздо интереснее, чем правильное время. Например, понимают тебя те, кто рядом, или не понимают. Вот я бы с удовольствием послушала о том, какие у тебя друзья, чем ты любишь заниматься, какие особые мысли тебе в голову приходят… Расскажешь?..
И надо же – Дримдум рассказывал кукушечке о том, о чём не говорил никому другому. Ведь она так внимательно слушала, с таким пониманием ему поддакивала (вернее, подкукукивала), что хотелось говорить обо всём, что накопилось на душе. И не думать при этом ни о правильном времени, ни о неправильном…
Время от времени Дримдуму предлагали заменить его старые ходики на новые исправные электронные часы.
– Понимаешь, – говорили ему, – у этих часов одной батарейки хватает на целый год. Не надо гири подтягивать. И время всегда самое точное, не какое-нибудь иностранное.
Дримдум пожимал плечами и качал головой. Он знал, что никому не объяснишь, в чём тут дело. Никто не поверит, что кукушечка из ходиков оказалась самой внимательной и понимательной из тех, кому Дримдум рассказывал что-нибудь о своей жизни.
