Он где-то летал почти двадцать минут
В границах второго вниманья.
Вернулся другим, не хотел больше жить,
Мечтал чтоб уснуть – не проснуться.
И, может, тогда с нею начал ты пить,
С боязни в реальность вернуться.
Как два человека теперь жили в нём,
Один был боец и спартанец,
Другой же горел словно райским огнём —
То был и монах, и скиталец.
Ты жаждал свободы, страдал за грехи,
Как нищий по миру скитался.
И вот я пишу о тебе, друг, стихи,
Ты мире, что лучше остался.
Спасибо, мой друг, за то, что менял
Ты жизни других одним словом.
Не принял ты жизни, российских менял,
Хоть был волевым и суровым.
Я вижу тебя очень часто во сне,
Могучим и светлым, как раньше.
Ты часто опять улыбаешься мне,
Без принятой здесь лжи и фальши.
Когда-нибудь встретимся в светлых мирах
В границах вселенского счастья,
И будем, гуляя в далёких горах,
С тобой, как духовные братья.
