Выше своей гордости - страница 12

– А если они захотят пойти на Париж, Вы также будете искать оправдания?

Вопрос заставил усомниться в чести каждого присутствующего, но не Антуана.

– Значит мы отправимся туда, чтобы им помешать, – ответил он.

– Сотню бойцов отправить на гибель?

– А бывало иначе? Неужели Вы хотите выиграть войну, не марая руки? – вмешался Антуан.

– С минимальными потерями, – процедил сквозь зубы командир.

– Тогда я могу предложить Вам партию в гольф, – ответил Антуан.

– Антуан прав, – ответил Герцог III, – собирайте армию и выдвигайтесь в Монреаль завтрашний утром, собрание окончено.

Антуан был не из тщеславных, но это явно поласкало его гордость. Выбрав, как им казалось, самый верный путь, оставался лишь один враг – время. Не успевая менять тактику и отправлять бойцов, будучи где-то за пределами боевых событий, Франция уже несколько раз испытала неудачу. Но несмотря на это, Франция оставалась грозной силой с крупнейшей армией на всем континенте с численностью в 800 тысяч человек.

В этот раз Антуан был уверен в своем фортеле – он обязательно принесет им успех, по крайней мере, это все, что у него оставалось – надежда. Распорядившись отправить полдюжины кавалерии в Монреаль, генерал собирался заняться событиями в Саксоне. Они тревожили его не менее прочих, в особенности по той причине, что они имели дело с Империей, которой Антуан III не хотел отдавать командование.

Глава

5

Выходные – излюбленное время дворян, в которое они зачастую устраивали приемы, играли в шахматы, карты, шарады, буриме или бильярд. Семье Леруа невиданно повезло, когда чье-то снисхождение в очередной раз снизошло для открытия дверей нового для них мира. Могли ли они считать себя дворянами? Вопрос весьма спорный. Вполне, если брать во внимание непосильный труд, приложенный отцом семейства, который только-только начал окупаться, чему Дон он был невероятно рад. И невзирая на все перемены, держающие буржуазии в страхе, Мсье Леруа не мог не отметить их своевременность.

– Мои девочки готовы надеть свой лучший костюм для скачек?

– О, папа, это очень значимый подарок небес, спасибо.

– Мэриан, милая, говоришь так, словно ты шестой палец на ноге. Это наши общие поздравления.

– Зря Вы так, конечно, с этим бедным пальцем, – отпарировала она, и после некой паузы улыбаясь проложила. –      Спасибо, папа.

Все дамы обычно наряжались подобающе, чтобы наблюдать за кавалерами, которые боролись завоевать сердца юных леди. И когда мы говорим все, конечно мы не имеем в виду Мэриан Леруа, ей словно было дозволено то, о чем другие не могли даже подумать. Была ли это сила ее души или воля счастливой случая, так или иначе ей сходило это с рук. Одежду для скачек ей выдавал конюх, поэтому обычно она ехала туда налегке, Мэриан переодевалась в своей маленькой конюшне за несколько километров от ипподрома.

Канун – ее верный конь, с которым она уже вот-вот десять лет. У них была любовь, которую не смог бы разорвать сам Людовик XV, или даже тот, кто его выше – смерть. Родители, конечно, же знали об этом и разрешали ей эту маленькую потеху. В надежде, что никто об этом не смог бы узнать, так как находился их домик несколько дальше от всей этой суматохи. Обычно они специально делали небольшой крюк и высаживали Мэриан около того самого домика, за которым следит конюх.

Эрмих Ганс – пожилой мужчина лет шестидесяти, его жена и дочь умерли от оспы, в эти годы едва ли один человек из тысячи не был болен оспой. Плату за свою работу не брал, так как жил в их собственности. Разводил лошадей, продавал их вместе с Мсье Леруа, и все, куда шло больше количество денег – пропитание лошадей, уход за ними и хлеб для Ганса. Это был маленький бизнес, который давал хоть какой-то заработок их семейству, и по совместительству смысл жить Эрмиху Гансу.