Высшая ценность - страница 5

– Как это случилось?

– Телохранитель положил четверых.

– Четверых?!

– Старший задержан. Мы тут почти всю ночь на ушах были. В посёлке торчали. Вот только сейчас смог вырваться и позвонить.

Закир скрипнул зубами и мысленно выругался. Все погибшие были членами его группы, и он лично готовил их, готовил операцию. Вообще-то и руководить на месте должен был он, но в последний момент старшие всё переиграли. Решено было убирать Вулича, и они с Аюбом остались в Москве готовить покушение на него. В памяти Закира всплыл листок с данными на телохранителя Зимина, предоставленный тем же полицейским. Крупное фото на четверть страницы: спокойное лицо с рублеными чертами, уверенный взгляд слегка прищуренных глаз.

– Ты труп, – прошептал он одними губами.

Когда Закир неожиданно опознал в госте Вулича того самого телохранителя Зимина, удивление мгновенно сменилось хищной радостью и он едва не спустил курок, автоматически прицелившись в ненавистное лицо. Но собрался и перевёл прицел на сидящего рядом Вулича – он был объектом ликвидации. Едва бизнесмен откинулся в кресле с простреленной головой, Закир тут же выстрелил во второго, но промахнулся. С тем же успехом он сделал ещё один выстрел, а после шторы полностью закрыли обзор.

На обратном пути Закир молча переживал свою неудачу, крепко, до боли в зубах, сжав челюсти. Жажда мести мутила разум. Где теперь искать врага? Питерский адрес его был известен, только когда он ещё соизволит вернуться домой из столицы? Да и старшие вряд ли одобрят его решение мстить убийце брата, а это значит, что придётся послать их и действовать самому. Похоже, он отправляется на вольные хлеба и становится киллером-одиночкой…

Закир Салманов, чеченец по происхождению, внешне не был похож на кавказца: светловолосый, с дымчатыми глазами. По-русски он говорил чисто, без акцента, что вполне оправдывало его нынешний паспорт с русскими именем и фамилией.

В тысяча девятьсот девяносто девятом, когда началась вторая чеченская война, Закиру только исполнилось четырнадцать, а его брату Адаму тринадцать. В сентябре во время бомбардировки Российской авиацией Грозного и окрестностей почти вся семья Салмановых – отец, мать, две старших дочери, – погибли при взрыве ракеты, пущенной с российского штурмовика. Закир с Адамом гостили у дальних родственников в селе, и потому остались живы. Через неделю после похорон братья с несколькими ровесниками ушли в горы. Потеряв родных, Закир люто возненавидел всех русских, и без колебаний мог зарезать любого, даже младенца, женщину или старика. Он жаждал отомстить. Он научился стрелять лучше всех, бросать гранаты, научился минировать и взрывать. Он, не задумываясь, мог броситься под танк или с поясом шахида взорвать любой объект.

После того как к власти в Грозном пришёл Ахмат Кадыров, кроме русских у Закира появились новые кровные враги – соплеменники, сотрудничающие с врагами его родины. Впрочем, и в своих соратниках, которых считал героями, борцами за свободу, Закир со временем разочаровался: понял, что они просто отрабатывали деньги зарубежных спонсоров, и им, по сути, было глубоко плевать, за кого воевать – лишь бы платили исправно и много. В конце концов Закир стал ненавидеть всех. Единственным человеком, которого он любил, был его брат Адам. Все остальные представляли для него однородную безликую массу.

Шесть лет братья скитались в горах с отрядом боевиков: нападали на блокпосты, захватывали заложников, устраивали диверсии на военных объектах – вели партизанскую войну. За время, проведённое в горах, они возмужали и приобрели огромный опыт диверсионных действий. Но в конце концов их отряд, как и остальные формирования боевиков, стал терпеть поражение за поражением. Новые чеченские власти совместно с федералами методично уничтожали их, поэтому многие просто прекращали боевые действия и переходили на сторону законной власти. Когда Закир осознал, что конец близок, они с братом вышли из леса. Только в мирной жизни им места не нашлось. Они умели лишь воевать и ничем другим заниматься уже не могли. Зато их навыки очень пригодились в криминальной среде: буквально через полгода Закир с братом примкнули к чеченской банде, орудовавшей в Москве.