– А тебе, конечно, доставались одни красавицы! – усмехнулся Брендон.
– Не доставались – я их сам выбирал.
«И довыбирался!» – ехидно подумал Брендон, а вслух произнес:
– Ты рассуждаешь, как заправский бабник.
– Если мужчина не бабник, он бесцветен. Это слабак во всех отношениях. Могу тебе заметить, что у бабников редко бывают проблемы с потенцией.
Брендон промолчал. Ему надоела эта тупая болтовня и захотелось поговорить о вещах более серьезных.
– А ты мог бы стать палачом? – вдруг спросил он.
– То есть как? – не понял Стивен.
– Ну, еще в эпоху Средневековья существовала практика: когда требовался палач, работу эту предлагали молодому, физически крепкому смертнику – взамен казни.
– Если бы я мог представить себя во времена Средневековья… – Стивен поднял глаза кверху, – может быть, я и ответил бы. Но я не могу, – покачал он головой.
– Хорошо. Представь, что тебе предлагают это сейчас.
– Что – стать киллером?
– Предположим, киллером, но не на свой страх и риск, а киллером на государственной службе – с условием, что тебе гарантируется полная безопасность и безнаказанность.
– Все равно не отвечу… потому что не знаю. Когда предложат, тогда и разберемся!
– Не хочешь – не говори, – обиженно пробурчал Брендон.
– Не веришь… – улыбнулся Стив.
– Не верю, потому что ты намеренно уходишь от ответа.
– Хорошо. Предположим, я скажу: «Да!» – с вызовом произнес Стивен. – Что это дает тебе?
– Я ответил бы… так же.
– И когда ты это понял, это привело тебя в ужас.
– Что-то вроде… – согласился Брендон.
– Но так ответило бы большинство. Слишком велико искушение и слишком много лазеек, чтобы оправдать себя. Мало кто способен отказаться от такого королевского подарка – ведь это значит отказаться от жизни. За возможность избежать смерти мы готовы согласиться на многое. И продолжаем цепляться за жизнь, даже когда видим, что она уже ничего не способна дать нам, кроме страданий, и что только смерть принесла бы избавление. Это то же самосохранение, но только в осознанном варианте.
Брендон слушал нахмурившись. Стивен налил себе еще и сразу выпил – от этого разговора настроение у него резко упало.
– Ну, что тебе еще от меня надо? – тяжело посмотрев на Брендона, сказал он. – Опять у тебя что-то вертится на языке.
– Стив… – начал Брендон и тут же запнулся. – Этот вопрос, правда, последний.
– Ладно, что тебя гложет, выкладывай, – согласился Стив, закидывая ноги на стоящее рядом кресло.
– Помнишь… – снова заговорил Брендон, – мы сидели с тобой в день перед казнью… Ты мне тогда так и не ответил…
– Я помню! – перебил его Стивен. – Знаешь, теперь я отвечу так: на свете есть люди, есть сволочи… людей достаточно много, сволочей тоже хватает, но встречаются еще и дьяволы! Моя жена была из их числа… Этого тебе достаточно?
– Пожалуй… – неуверенно отозвался Брендон. – А сразу это нельзя было заметить?
Стивен смотрел в сторону и молча курил.
– Она была очень красива, – наконец, проговорил он, – просто дьявольски красива! Ты бы сам влюбился.
Брендон с сомнением покачал головой, давая понять, что способен быть более осмотрительным. Он уже не надеялся, что услышит еще хоть что-то, но Стивен вдруг заговорил вновь, глядя так же вдаль, словно всматриваясь в те события, о которых собирался сейчас рассказать:
– Все, что она ни делала, следуя зову своих садистских наклонностей, все было направлено на разрушение. За один лишь год, что мы были вместе, она умудрилась буквально перевернуть мою жизнь, перечеркнуть и отнять все, что мне было дорого. Лишила друзей, рассорила с сестрой. – Стивен замолчал, прикуривая новую сигарету. По выражению его лица Брендон понял, что добрался-таки до самых сокровенных уголков его души, и терпеливо ждал продолжения.
