Я рассердилась:
– Маруся, как ты можешь, мы с тобой о разных вещах говорим. Ты говоришь черт-те о чем, а я говорю о том, что слишком много времени прошло с того дня, как начали покушаться на Розу. Розу, кажется, оставили в покое, и все. Почти две недели не покушались на Тосю. Интересно, чем это можно объяснить? Почему так тянули?
Тося пожала плечами.
– Может, их не устраивала твоя шляпка? – сострила Маруся.
– Кого их? – возмутилась Тося. – Думаешь, покусителей было много?
– А ты думаешь, что все умеют одновременно хорошо стрелять и из пистолета, и из арбалета? – в свою очередь поинтересовалась Маруся.
– Кто все? – возмутилась Тося.
– С тобой невозможно разговаривать, – огрызнулась Маруся.
И тут меня осенило. Да она же права!
– Тося, ты же ходила без шляпки, – сказала я. – Когда ты ее надела?
– Да вот три дня назад и надела, а больше и не носила, будь она неладна. Надела, и сразу дырка.
– Так что же мы гадаем и с помощью логических заключений выясняем, когда в тебя стреляли, если ты знаешь это почти точно? – изумилась я.
– Я не знаю, – буркнула Тося. – Я не гадаю.
– Так вот, дорогая моя, – воскликнула я. – В тебя так долго не стреляли потому, что ты ходила без шляпки. Они ждали, когда ты ее наденешь. Надела бы раньше, раньше и прострелили бы.
Маруся покрутила пальцем у виска и выразительно посмотрела на Тосю.
– Наша старушка прямо вся сошла с ума, – сказала она. – Как мне повезло, что я книг не пишу. И со мной было бы то же самое.
Тося промолчала, но по ее взгляду я поняла, что она полностью согласна с Марусей.
– Ну и черт с вами! – разозлилась я. – Вы всегда надо мной смеетесь, а потом выясняется, что напрасно. Вот увидите, так будет и сейчас.
Как я порой бываю права.
– Да брось ты обижаться, старушка, – приободрила меня Маруся. – Лучше скажи, как он выглядит, этот адрес?
Какой адрес? – не поняла я.
– Да этот, интернетовский.
– Бог ты мой! – возмутилась я. – О чем она говорит? У подруг такие неприятности, а она про своего Ваню! По-разному этот адрес выглядит.
– К примеру?
– К примеру сайт: три «w», точка, какое-нибудь имя или название, точка, «ru». Это простейший, конечно, но есть и очень длинные.
– Что за «ру»? – наивно изумилась Маруся.
Мы с Тосей переглянулись и, как истинно ш-сские, оставили ее вопрос без ответа, впрочем, Маруся уже была вся в размышлениях, где такой адрес достать. Видимо, она нашла выход, потому что очень быстро повеселела и, потирая руки, сказала:
– Девочки, а не принять ли нам по пять капель?
– Можно, – обрадовалась Тося, – а то у меня в груди все сжалось и никак не разжимается.
– И у меня Женька на дежурстве, – согласилась я, вынимая из холодильника его изрядно початый коньяк.
Мой ход не понравился Марусе.
– Что там пить? – возмутилась она.
– Сама же сказала – по пять капель, – напомнила я.
– Но не так же буквально, – пожурила меня Тося. – Сейчас сбегаю.
Через полчаса у нас шел пир горой, но вскоре вернулись Санька и баба Рая. Я знала, что баба Рая чувствует себя бездомной, когда у нас задерживается Маруся, и решила проявить сочувствие.
– Маруся, – сказала я, – не пойми меня превратно и не подумай, что мне жалко бутербродов, но из кухни пора сваливать.
– Гонишь? – ужаснулась Маруся.
– Нет, давайте перейдем в гостиную, а то баба Рая не получит свою дозу кухни и будет в жутком кумаре.
Синдром кухонной абстиненции, так хорошо знакомый всем русским женщинам, возвращающимся с длительного отдыха. У бабы Раи этот синдром протекает буйно, боюсь, нам мало не покажется.
