Выжить без зеркала. Сборник новелл - страница 4
Такой длинной и связной речи никто не мог ожидать от Ани. Ни Ирина Витальевна, ни она сама. Препараты не позволяли это чисто физически.
Ирина Витальевна поняла, что ошиблась, поспешила. Пришла смилостивиться над уничтоженным зверем, а он ещё не был побеждён, только устал и, более того, был силён настолько, что позволил себе отдохнуть. И уходить было поздно, надо было срочно менять тактику, и плана Б не было.
– Рано пока.
Ирина Витальевна вышла. Ещё величественнее, чем зашла. Слабость Ани оказалась мощным тактическим ходом, но не сделала её сильнее. Она снова заплакала, и в этот раз её никто не слышал.
Ане разрешили звонок. Номер телефона принесли на бумажке помойного вида, заранее осведомившись, кому она собирается позвонить. Теперь её брат знал, что сестренку нужно вытаскивать и она была уверена, что у него все получится. Она никогда не сомневалась в его способностях решать проблемы. То, что она выйдет, Аня была уверена: её снова впечатлил этот голос. Даже не дрогнул, не замешкался, услышав, что сестру положили в психушку. “Не переживай, – говорит, – всё уладим, котёнок!” Но вот уверенности в том, что под руку из здания больницы выйдет именно она, Аня не была уверена. Она и сейчас не была уверена в том, кто она есть. Даже окна были спрятаны под занавесками. Ни единого шанса на отражение.
Пока Аня ждала ответа, слушая гудки, по коридору вели новенькую. Её выдавал растерянный взгляд и халатик. Её тело ещё его не приняло, она чувствовала себя в нем голой. Иссохшаяся остановила одного из санитаров:
– Ох, ещё привели к нам.
– Ага, художница какая-то, прямо из мастерской забирали.
– А, ну эти творческие личности все сумасшедшие. Ничего, вылечим.
За обедом Аня села за стол ближе к Настасье:
– Мне такой сон приснился. Хочешь, я расскажу?
– Рассказывай, – и снова уткнулась в тарелку.
Аня нашептывала Настасье слова, слова складывались в картинки, Аня танцевала ими, била в бубен, призывая дождь. Аня шептала, быстро, красиво, смело и уже начинало пахнуть предчувствием свежести, воздух спирало все сильнее, становилось душно, шёпот – дождь. Хлынуло.
– Ирина Витальевна! Настасья ручку попросила и кроссворды, на столе у меня увидела. Ну, я дала, ей ведь можно, – докладывала Иссохшаяся.
– Вообще, это запрещено, конечно. Как там Шестакова?
– Все тихо, проверить?
– Не стоит, завтра зайду посмотреть.
Настасья мелким почерком – боялась, что не хватит места – записывала Анину историю под названием “Сон” на полях газеты с кроссвордами.
Игра продолжалась. Ирина Витальевна чувствовала себя все могущественнее. Аня молчала и смотрела на неё смиренно.
– Меня скоро выпишут?
Ирина Витальевна сияла благодетелью:
– Анечка, мы уже разговаривали об этом с твоим братом. Пока тебе нужна госпитализация, ты ведь чувствуешь, что ты ещё нездорова.
Аня кивала:
– Да.
Аня продолжала рассказывать “сны” Настасье. Настасья запоминала каждое слово, скрупулезно записывала их на полях, буквы едва можно было разобрать и тем красивее становился орнамент кроссвордной феерии. Ирина Витальевна возвращалась к себе в кабинет. Доставала из тумбочки фотографию, где они с братом, в красной рамочке. Блестящий близнец меркнул с каждым днём и Ирина Витальевна плакала от счастья.
На сорок первый день к Ане в палату вошла Ирина Васильевна. Намного раньше чем обычно, ещё не завтракали.
– После обеда приедет твой брат, подпишите все бумаги и получишь выписку. В течении трёх дней нужно будет встать на учёт к психиатру. Первое время так.