– Простите за беспокойство, но не сохранилась ли у вас визитка следователя Федорова? Я решила все-таки сообщить в полицию о подарке, даже если он не имеет никакого отношения к делу.
– Отличная мысль. Визитка в вазочке на полке.
Он начал было подниматься, но Ника остановила его. Старик Виленский до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что Ника служит у него, совершенно не претендуя на галантное обращение. Ее основные обязанности – подавать ему еду и приводить в порядок одежду – старик воспринимал спокойно, поскольку считал их обычными женскими делами, но ничто не могло отучить его, к примеру, открывать перед ней дверь.
– Я сама найду. Не вставайте. – Ника переписала номер телефона. – Спасибо. Вам ничего не нужно?
– Нет-нет. Я в порядке, – поспешил заверить Виленский, не отрываясь от бешеной погони на экране.
Вот оно, зрелище для настоящих мужчин, со вздохом подумала Ника. Ее отец тоже любил такие фильмы.
Вернувшись к себе, она набрала номер Федорова, но вдруг отключилась, не дождавшись сигнала. Подслушать разговор по телефону проще простого. Ей нечего было скрывать, но мысль о том, что ее могут подслушать, вызвала у нее гадливость.
Думать о неизвестном, который бесцеремонно вторгся в ее жизнь, было невыносимо. Она хотела разговаривать, ни о чем не беспокоясь.
Хотела просто жить, черт возьми!
Пройдя в спальню, она сняла трубку обычного телефонного аппарата. Хорошо, что кроме радиотелефона сохранили и обычную связь. Набирая номер, Ника прижала трубку к уху плечом, свободной рукой вытянула из-под покрывала подушку, смяла ее и засунула за спину, поудобнее устраиваясь на кровати.
Кирилл ответил после третьего гудка, его голос прозвучал недружелюбно:
– Федоров слушает.
Мрачный голос.
– Здравствуйте, это Вероника Тропарева.
Последовала непродолжительная пауза, словно Кирилл пытался вспомнить, кто она такая.
– Чем могу помочь?
Из трубки доносились только звуки работающего телевизора, но никаких голосов Ника не уловила – ни лепета играющих детей, ни шепота жены: «Кто это?» Похоже, Федоров дома один.
Вот и хорошо!
Внезапно Ника поймала себя на том, что слишком уж обрадовалась его одиночеству.
– Я понимаю, к расследованию это не имеет отношения, но сегодня утром я получила странную посылку от неизвестного отправителя.
– Неизвестного? А что было внутри? Дохлая кошка?
Ника промолчала. Кирилл вздохнул:
– Простите. Вы удивились бы, узнав, как много людей получает по почте дохлых кошек. Именно поэтому на почте не принимают посылок без обратных адресов.
– Но на этой посылке не было даже штемпеля.
– Так что было в посылке?
– Очень дорогой кулон с жемчугом и бриллиантами.
– Насколько дорогой?
– Аркадий Юрьевич считает, что он стоит более ста тысяч рублей. На карточке написано «Маленький дар в знак моего уважения». Но подписи нет! Как видите, ничего опасного, но мне почему-то… не по себе. И Аркадий Юрьевич встревожился: он решил, что это дело рук какого-нибудь помешанного, который увидел меня по телевизору.
– Очень может быть. А вы уверены, что это не подарок от вашего друга?
– Никакого друга у меня нет. – Она могла просто ответить, что этот кулон не от друга, но не стала. «Друга у меня нет». Все ясно как день. Если он заинтересовался, то наверняка позвонит.
Последовала еще одна пауза. Наконец Кирилл произнес:
– Послушайте, мы ничего не можем…
– Знаю, знаю! И хочу узнать, что теперь делать мне – сейчас и потом, если дело примет серьезный оборот.
