После того, как двое ушли, мужчины в столовой ещё долго пили и обсуждали личную жизнь свою, друзей и тех кто на вверху. Девушки попросились уйти, под предлогом усталости, им было противно слушать сальные разговоры.
Вся компания разошлась в полночь. Это было негласное правило дома: все праздники и гуляния заканчиваются в полночь, чтобы прислуга могла убрать дом и приготовить всё к следующему дню.
***
Когда Леонард и Анна поднялись на второй этаж, девушка открыто начала плакать. А когда вошли в комнату, то откровенно реветь. Леонард закрыл дверь изнутри и подстраховался, подпер её стулом, покрепче зашторил окна. Проверил стены на наличие дыр, через которые можно было бы подслушать или подсмотреть и только потом обратил внимание на девушку.
– Ты чего плачешь?
Девушка вытирала слезы ладонями и попыталась что-то сказать, но из-за захлебывания ничего внятного не получилось.
– Так, – он подошел ближе, взял за плечи и стал медленно и спокойно говорить, что напрягло девушку ещё сильнее, – успокойся, ничего я с тобой делать не собираюсь.
– Н-не в-в-верю-ю-ю…
– Я по-твоему похож на педофила?
– Н-не з-знаю-ю… Иа-я-я их никогда не видела-а-а-а…
Мужчина отпустил плечи, тяжело вздохнул, предложил жестом присесть на кровати. Девушка колебалась, но маленькими неуверенными шагами подошла и села на расстоянии чуть больше чем протянутой руки.
– У тебя не обычная внешность, – заговорил спокойно мужчина, стараясь не смотреть в её сторону, – серебряные волосы и карие глаза. Такое редко встретишь… Обычно серебряные волосы с голубыми или фиолетовыми глазами.
Он говорил долго о её внешности, потом плавно перевел разговор в русло внешности других женщин, потом мужчин. Девушка успокоилась, перестала плакать и наконец заговорила, слегка заикаясь.
– Кто Вы?
– В каком смысле?
– Ну, в прямом. Я заметила как на Вас со злостью, что ли смотрит семья, за исключением дочерей. Вы им понравились. А вот все остальные женщины Вас взглядом прожигают.
– Тебе интересно это?
– Да, – девушка задумалась, – я здесь не так долго, но заметила, что сестры хозяйки на всех мужчины смотрят с обожанием, в рот прям заглядывают, а эти Вас ненавидят.
Леонард откинула на руках и рассмеялся.
– Было одно дело…
– Какое?
Он задумался рассказывать или нет. Но решил рассказать.
– Когда Центурион только женился, он боялся за свою власть. Ему казалось, что отец и братья его супруги задумывают бунт устроить, как только у него родится наследник.
– И?
– И он не нашёл стопроцентных доказательств, но косвенные были, но всё же решил не рисковать, и убил всех мужчин из семьи жены, а её сестер родных и двоюродных с матерью переселил к себе и сделал своими любовницами, предварительно стерилизовав.
Девушка закрыла рот руками. – И я ему помог в этом.
– Это ужасно!
– Да, но зато у него за весь брак не было ни одного бастарда, ты видела его гарем.
Девушка усмехнулась.
– Да, точно гарем. А он Султан, который восседает на троне и выбирает кого сегодня будет иметь! – сказав это она быстро закрыла рот руками и посмотрела на мужчину рядом. -Я не это имела в виду! Я х-хотела сказать…
– Не бойся, я не скажу ему. Я может и друг его, но понимаю, что можно ему говорить, а что нельзя, – он отвернулся, – так говоришь, смотрела турецкие сериалы?
– Да, точнее нет, моя мама смотрела, ей они нравились. А что?
Мужчина обернулся.
– А то, что турецкие сериалы не показывают лет как пятьсот.
